И я была полностью с ней согласна. Дикие животные даже лучше: они не нарушают установленных природой правил и не стремятся уничтожить противника просто от нечего делать. Взять, например, тех же змей: не наступай на них, не пугай — они и не нападут. А если охотишься — то добыча имеет полное право сопротивляться.
Погруженная в свои мысли, я бродила по пояс в воде по песчаному дну, нащупывая ступнями и собирая в корзину местных моллюсков с двустворчатыми и трехстворчатыми раковинами, а потом, отнеся добычу к плоту, отправилась купаться. Доплыла до кувшинки со слегка розоватыми, сладко-кислыми лепестками и неожиданно заметила внизу нечто странное. Некоторое время я почти неподвижно сидела в воде, а потом нырнула. Мне не померещилось. На дне озера оказались целые заросли кустов. Без листьев, но, похоже, того же самого вида, что и ивы, встречающейся по берегам. Ветки не гнили, а оставались такими же плотными и живыми, в чем я убедилась, еще раз нырнув и срезав прут. Купаться резко расхотелось. Выбравшись на берег, я посидела, разглядывая тонкую и гибкую ветку, после чего, так и не расставшись с ней, пошла к своему плоту.
Кусты под водой. На Земле такое чаще всего происходит, когда затапливают местность, создавая новые пруды или водохранилища. Но в данном случае причина другая, и она прямо под моим носом. Точнее — над. Задрав голову, я посмотрела на висящую в небе лишь немного склонившуюся к востоку огромную желтую луну. Какой высоты она может создать прилив? И что останется от нынешнего озера, когда она скроется за горизонтом? Окажутся ли эти места такими же привлекательными для поселения, какими выглядят сейчас? Дождавшись возвращения других посвященных с разведки, я поделилась с ними своими опасениями.
— Да, ты права, — кивнула Юля. — Но не обязательно дожидаться отлива: вода чистая, можно и сейчас осмотреть дно и прикинуть, что будет после заката псевдо-солнца.
— Точно! — оживилась я. — Тогда, по крайней мере, сюрпризов меньше будет!
Договорить нам не дала Темная, подойдя к плоту и призывно махнув рукой.
— Пантера, нам опять работа привалила.
— Опять? — недовольно переспросила я, направляясь за ней. Вот у кого-кого, а у Темной, по-моему, это еще только первое дело будет. — Что случилось?
— Не знаю, Артур не сказал. Просто велел тебя позвать, — она скривилась, как будто надкусила лимон. — Раскомандовался, понимаешь.
— Ну, он же лидер в своей группе, — сказала я, пожав плечами. — К тому же, единственный из нас мужчина.
— Мужчина? Он? — Темная усмехнулась и посмотрела на меня, как на идиотку. — Ты разве забыла, что он махаон?
— Не вижу разницы. Ты, что, перестала быть женщиной от того, что присоединилась к амазонкам?
— Нет. Но я — это особый случай.
Я неприязненно покосилась на нее.
— Впрочем, это не важно, — заметив мое недовольство, перевела разговор Темная. — Как тебе это место?
— Еще не знаю, — я снова пожала плечами и обрадовалась, обнаружив, что мы уже пришли и не придется продолжать разговор. Мы с Темной подошли к задумавшемуся Артуру одновременно с остальными дежурными.
— Девочки, у меня плохая новость. Судя по всему, на этот раз все-таки кража, — сообщил нам махаон.
Вечер 255 суток (4 июля 1 года).
Джунгли
Подойдя к пострадавшему, мы внимательно осмотрели место происшествия. Н-да, Артур прав. Исчезновение вещей с довольно крепкого маленького одиночного плота, да еще и из прикрепленной к нему добротной корзины с крышкой, вряд ли может объясняться рассеянностью его обладателя. По словам Петра (пострадавшего), исчезло три ножа, топор, два котелка, пила, четыре больших набора рыболовных крючков и два спальных мешка, в общем, почти все «наследство» керелей, оставленное дома, кроме двух закопченных посудин.
— Ты кого-нибудь подозреваешь? Есть враги или недоброжелатели? — деловито поинтересовалась я.
— Да вроде нет, — развел руками Петр. — Я со всеми в хороших отношениях.
— Многие знают о краже? — задумчиво прищурившись, спросила Темная. — Если нет, можно прямо сейчас провести обыск…
Роза с Женей дружно замотали головами.
— Думаю, уже все знают, — пояснила Роза.
— А тех, кто еще не в курсе, просветят уже до заката, — добавила Женя, посмотрев в сторону вечернего солнца.
— Тем больше резона не тянуть, а приступать к обыску прямо сейчас, — не сдавалась Темная.
— Можно попробовать, — кивнул Артур. — Петр, ты узнаешь свои вещи, если их увидишь?
— Спрашиваете, — заулыбался мужчина. — Кроме того, что я их и так знаю, у меня на каждой мое имя и фамилия либо выгравированы, либо написаны.
— А еще можно разузнать у соседей, может, кто что видел, — предложила я.
И мы отправились по плотам. Сильное недоумение вызывал тот факт, что практически все свободные с готовностью, совсем без возражений позволяли осматривать их имущество. Единственным, но обязательным условием являлось присутствие владельца.
— Это уже не в первый раз, — пояснила Роза, когда я поделилась с коллегами замеченной странностью.
— Почему тогда наш плот ни разу не обыскивали? — удивилась я.
— Все просто: обычно искомое находили раньше.
— А сейчас вообще вряд ли найдем, — со вздохом констатировала Женя. Я вопросительно подняла бровь.
— Раньше мы плыли. И, прикарманив чужое, чтобы с ним не расстаться, приходилось прятать на плоту. А сейчас можно закопать где угодно, да вот хотя бы в лесу, и достать, когда страсти улягутся и все разбегутся.
— Не суди всех по себе, — недовольно буркнула Темная. — Не каждый об этом подумает.
— А вор, судя по всему, вовсе не дурак, — возразила Женя. — Он ведь дождался, пока мы решим основаться, и только теперь начал действовать.
— Ну, тогда он поторопился, — злорадно усмехнулась я. — Окончательное решение все еще не принято. Может, мы вообще дальше поплывем.
— Да, я тоже считаю, что здесь не стоит оставаться, — кивнула Темная.
— Но, пока мы стоим, вещи можно спрятать в лесу, — продолжила гнуть свою линию Женя.
— Девочки, хватит спорить, — не выдержал Артур. — Сначала осмотрим плоты, а в случае неудачи подумаем о других вариантах, договорились?
Мы кивнули, только Темная недовольно фыркнула. Но даже она не стала возражать.
Обыск проходил нетипично, больше напоминая экскурсию. Заметив неподдельный интерес, проявляемый мной и махаоном к самоделкам, практически каждый владелец стремился дать хотя бы краткий экскурс в историю своих вещей. Чего мы только не насмотрелись: целый штаб разнообразных емкостей от корзин и плетеных сеток до сумок и деревянных сосудов, костяные и каменные ножи, пилки и гарпуны, множество украшений, рогатины и дротики различных конструкций и еще очень много других вещей. Даже пара самодельных музыкальных инструментов: один — ударный, сделанный из обрезка толстого бамбукового ствола, а другой — струнный, представляющий собой изогнутую палку с тремя туго натянутыми волосяными лесками вместо струн. Кстати, уже у многих есть грубо выделанные шкурки мелких животных. Надо будет предложить своим тоже этим заняться.
В процессе поиска выяснилось, что Петр не особо жадничал: мы обнаружили шесть подаренных им ножей, восемь топоров и немалое количество другого имущества.
— А зачем мне, например, одиннадцать топоров? — ответил он на мой вопрос. — Я же не все отдал, а только от лишнего избавился. К тому же не всем повезло сохранить почти все «наследство» керелей, а так хоть какое-то восстановление справедливости.
— Из-за этого искать сложнее будет, — задумчиво сказала я. — Ведь если преступник кто-то из одаренных, то он легко может пользоваться ворованной вещью под видом своей.
— Не стоит плохо думать о людях, — покачала головой Роза.
— Но и не следует забывать о человеческой жадности, — заметила Темная.
— Я никого не обвиняю, а просто рассматриваю возможность, — недовольно покосившись на негритянку, пояснила я.
Как выяснилось, кроме нашего, еще ни разу не обыскивали плот сатанистов. И, в отличие от привычных к осмотрам, они встретили нас неприветливо, если не сказать агрессивно. После долгих уговоров, согласились показать свои вещи, но только при условии, что руками мы их трогать не станем. Держались представители этого племени гордо, посматривая на нас свысока, со снисхождением, как на низших или недоразвитых, да и вообще своим поведением напоминали цитадельских, хотя таковыми и не являлись.