— Слизерин!
— Бёрк, Лайза, шестой курс.
— Пуффендуй! — вынесла вердикт шляпа.
Толстушка Лайза села к аплодирующим пуффендуйцам.
— Браун, Барри, второй курс.
— Гриффиндор!
Длинный парень сел за гриффиндорский стол. Вскоре к ним присоединилась темнокожая Райша Длим, с первого курса, длинноносый Марк ДеРампус, тоже с первого. Элион Дехайн с заметно заостренными ушами попала на шестой курс их факультета. Черноволосые близнецы Бин и Бен Ер, с первого курса, тоже попавшие в Гриффиндор почему-то вызвали у Гарри сравнение с Фредом и Джоржем. Данни Есаро и Кайли Ефо, сев за гриффиндорский стол тут же напомнили Парвати и Лаванду. Гарри, помирающий от скуки и голода, сложил руки на столе и положил на них голову, когда за их стол села Бернарда Жером. Она была первой ученицей с третьего курса. Потом к ним присоединился Лео Зартон со второго курса и Ренайк Зау с пятого. Когда за столом новичков пополнилось еще на Дебби Ирон, с первого, Майкла Йорка, с пятого и Джеймса Йона, с третьего, Гарри начал думать, что эта церемония отбора никогда не кончиться. Но он немного оживился когда профессор МакГонагалл вызвала Патрицию Кент. Из толпы вышла девушка, с вьющимися охристыми волосами, прощупывающая путь с помощью длинной палки. Патриция была слепой. Профессор помогла девочке добраться до стула, а со слизеринского стола послышался смешок. Обладателем этого смешка оказался Девид Алан попавший в слизерин в начале церемонии.
— Козел, — процедила сквозь зубы, сидящая рядом с Гермионой Джес (она предпочла обстановку Гриффиндора своему месту за преподавательским столом), — Патриция моя подруга, — пояснила она.
Гарри взглянул на перекошеное гневом лицо Джес, потом на Алана, а потом на Патрицию. Перед тем как профессор МакГонагалл опустила шляпу на ее голову, Гарри успел разглядеть выцветшие глаза девушки.
— Пуффендуй!
Шестикурсница пошла на звук аплодисментов и с помощью Блейз Даррен села за стол.
— Кент, Фредерик, седьмой курс.
Из толпы вышел высокий парень с волосами такого же цвета, что и у Патриции. Видимо он был ее братом.
— Гриффиндор! — крикнула шляпа, и парень пошел к гриффиндорцам, с печалью смотря на «сестру». Когда он сел за стол, Гарри обратил внимание, что он не только высок, но и достаточно красив, судя по взглядам Парвати и Лаванды, а еще он был силен, о чем можно было судить по его мускулистым рукам. Джессика помахала ему, он кротко улыбнулся ей и снова нацелил взгляд на Патрицию.
Еще через пару минут за гриффиндорский стол сели Марк Левски, с шестого курса, Дженни Мартин и Барбара Менд, с первого курса. Потом появились Джанна Норберт с четвертого курса. Услышав такую знакомую фамилию Гарри, Рон и Гермиона переглянулись. Джанна была коротенькой с каштановыми волосами, собранными в хвостики. Ее нос был немного вздернут, но она очень мило улыбалась.
Вскоре к ним сели еще и Барти Пенс и Мари Танер. Обе первокурсницы.
— Уильямс, Реббика, шестой курс.
— Гриффиндор!!!
Когда девушка села за стол, Гарри открыл рот. В ушах девушки было окало восьми сережек, по четыре в каждом ухе, короткие черные волосы, кончались белым отливом, а в носу была серьга-гвоздик с бриллиантом. Глаза девушки были обведены какими-то фиолетово-черными тенями. Гермиона смотрела на Реббику с открытым ртом, как и Гарри, Невилл побледнел и чихнул. Рядом просвистел Рон, и начал заикаться, что то рассказывающий Дину, Симус. Когда Гарри оторвался от Реббики, к их столу шла девочка первокурсница с длинными завитыми волосами, Ори Уонс.
Героически пережив расстояние от «У» до «Я», Гарри нетерпеливо заерзал на стуле. Дамблдор встал.
— Скажу только одно: Приятного аппетита!
И тарелки вмиг наполнились едой. Гарри наложил себе в тарелку всего понемногу. Гермиона распиналась перед учениками.
— Меня зовут Гермиона Грейнджер. Я староста факультета Гриффиндор, и вы должны меня слушаться. Если у вас возникнут, какие то проблемы или вопросы, обращайтесь ко мне.
Ребята закивали, и Гермиона, улыбнувшись, принялась за еду.
— Слушай, Фред, — начал Гарри, — ты что, брат Патриции?
— Да, — ответил Фред, ковыряясь вилкой в тарелке, — я ее брат. А что за тем столом, у вас только подонки сидят? — Фред кивнул на слизеринский стол, где Малфой показывал на Патрицию и с усмешкой что-то говорил друзьям.
— Да, — сказала Гермиона, — Это Слизеринцы. Они хитрые и в большинстве подлые.
Фред кивнул, и Гарри подумал, что любой слизеринец, который попытается оскорбить Патрицию попробует его кулак.