— Это же был ФИНТ ВРОНСКОГО!!! — завопили Бин и Бен, — ВОТ ЭТО ТРЮК!!!
Гарри развернулся и увидел, как Малфоя буквально отскребают от земли. Кажется, он был цел, но его лицо было перекошено от ярости и все залеплено снегом. Из царапин на щеках сочилась кровь. Он вырвал свою метлу из рук Фиотра и взмыл в воздух, со злостью стирая с лица грязь и кровь. И вдруг Гарри увидел снитч. Он порхал у самой земли, именно там, где Малфой только что валялся.
— Малфой! — крикнул Гарри, медленно приближаясь к заветному мячику, — хорошо же тебя впечатало! Такой отпечаток остался, — и сделав вид, что приближается именно для того, что бы рассмотреть вмятину на снегу, он приблизился к маленькому мячику и схватил его, — Ха, Малфой, не ты обронил? — и Гарри победно вскинул руку со снитчем.
— Гарри Поттер поймал снитч! — завопил Бин, — Победа Гриффиндора!!!
— И это еще при том, что не было забито ни одного кваффола, — поддержал брата Бен, — ГРИФФИНДОР — ПОБЕДИЛ!!!!
Глава 26. Заговор
Эйфория после победы в квиддич никак не хотела проходить. Она разлилась на весь день и даже перекинулась на утро следующего. Ученики кипели, пересказывали друг другу матч, восхищались Финтом Вронского, который провернул Гарри. Сам же герой сидел за завтраком, уныло гоняя еду по тарелке. Веселые гриффиндорцы до позднего вечера праздновали победу, да так громко, что было слышно аж в спальне Гарри, в которой он заперся, устав от буйной вечеринки. И, конечно же, он не выспался. Поэтому сейчас, подперев щеку рукой, он мечтал о хорошем сне на истории магии.
К его счастью Джессика уже давно перебралась за преподавательский стол, иначе бы он не выдержал ее присутствия. С того злосчастного момента в ее кабинете Гарри боялся находится рядом с ней, так как заметил за собой ужасное желание коснуться ее лишний раз. Так, например, на вечеринке в честь победы в квиддич, он передал ей бутылку со сливочным пивом именно таким образом, что бы коснуться ее руки. А вот сейчас Джессика мирно сидела за столом и, аккуратно насаживая на вилку мелко порезанный тост, отправляла его себе в рот. Сегодня ее волосы были собраны тугой узел на затылке, в ушах поблескивали золотые колечки сережек. Через пару минут Гарри досадливо понял, что следит за каждым ее движением, поэтому снова уткнулся в свою тарелку. Рядом возились Рон с Гермионой, дурашливо кормившие друг дружку. Началось все с того, что Рон, ссылаясь на недавнее празднество, отказывался есть, а Гермиона попыталась накормить его самостоятельно. Уизли же, смеясь, согласился есть из ложечки, только при условии, что Гермиона будет есть так же… В общем, Гарри бросил на них полный зависти взгляд и снобистски объявил, что пора на урок.
История была дремной, как и ожидал Гарри. Плюнув на записи, он подперел щеку рукой и даже прикорнул чуток, как вдруг прямо посреди нудной лекции звонко рассмеялась Парвати. Все оглянулись на нее, Бинз прервался на полуслове. Парвати сидела, плотно закрыв глаза и счастлива улыбаясь. Она повернула голову вправо и вверх, будто слушая кого-то стоящего рядом. Потом она еще раз рассмеялась.
— Но никто не танцует, — сказала она, еще больше удивив окружающих. Потом она снова рассмеялась, вставая, — Симус, ты чудо.
Тут же все перебросили взгляд на Финнигана.
— Я тут не при чем, — перепугано замахал руками тот.
Тут Парвати закружилась в танце, ловко вписываясь между парт, и подняв руки так, будто обнимая кого-то невидимого для учеников. Все как завороженные следили за ней.
— Чокнутая, — обронила какая-то равенкловская девчонка. И тут Парвати резко замерла, повернула голову, вскрикнула и закрыла голову руками. А потом упала на пол без сознания. Тут же ученики, выйдя из оцепенения, повскакали с мест. Лаванда бросилась к подруге и перевернула ее лицом вверх, остальные обступили их со всех сторон.
— Дайте пройти! — послышалась сзади, — Дети, Дайте пройти!
И уже через пару секунд через толпу протиснулась мадам Помфри, тут же опустившаяся рядом с Парвати. У входа в кабинет порхал профессор истории, который, видимо, и позвал Хогварского Главврача. Мадам Помфри тем временем поднесла к носу девочки нашатырный спирт, из-за которого та тут же очнулась.