– Это же Искра… – шепнул кто-то рядом.
Ни фига ж себе искра, целый пожар, саркастически хмыкнул Руслан, и только тут понял, что это – фамилия. Да еще знакомая! В последние полтора-два года ему волей-неволей приходилось следить за прессой. Точно. Илона Искра. Черт побери! Это даже лучше, чем журналистка. Опасно, конечно, но чего ему-то бояться? Это, братцы-кролики, просто сказочно повезло – следователь!
Арину слегка замутило. Даже Эльвира Глушко, первая красавица городского и, пожалуй, областного следствия, не выглядела столь жаркой штучкой, как эта вот «литературная» следовательша. Пусть даже жаркой штучкой она выглядит в глазах персонажа, все равно пакостно.
Первым побуждением было швырнуть опус в жадно взирающего на нее автора. Но – профессиональная этика, черт бы ее побрал! – Арина лишь едва заметно вздохнула, закрывая папку:
– Случай действительно был… впечатляющий, понятно, почему вас это как писателя зацепило.
– Да нет же! – он даже привстал. – Когда могилу вскрыли? В пятницу? То есть два дня назад. А я это написал еще зимой! Когда начались эти пляски – сын или не сын. Только он Марат, а у меня Руслан. Телевизор, конечно, тупой ящик, но там много любопытного можно увидеть.
– Вы хотите сказать, про пустую могилу вы написали до того, как обнаружилось… вторжение?
– Да! – воскликнул он с восторгом. – Как написал, так все и вышло, понимаете? Даже вы там были!
– Понимаю… – Арина задумчиво провела пальцем по углу бумажной пачки, как пролистала. Нет, она кондовый материалист, ни в какую мистику и высшие разумы не верит, но, черт побери, есть совершенно реальные случаи, когда экстрасенсы находили пропавших людей – или их тела. Есть многое на свете, друг Горацио… И, как говорил, кажется, Нильс Бор, подкова приносит удачу независимо от того, верите ли вы в это или нет. В том смысле хотя бы, что кроме познанных законов мироздания наверняка есть и непознанные? Познание-то бесконечно, а? Писатель этот, конечно, со сдвигом, но они, наверное, все со сдвигом: им же приходится верить в создаваемую реальность – иначе выйдет не реальность, а картонная поделка. Еще Пушкин писал кому-то из друзей: «Представь, какую штуку удрала моя Татьяна! Она замуж вышла!» Это про Татьяну Ларину, создание его собственного воображения! О чем это? О чутком прислушивании к выдуманным характерам. Но почему только к выдуманным? Может, этот господин не придуривается? Может, и впрямь… провидит что-то? Если он хороший писатель…
– Я это оставлю, я специально для вас распечатал. Почитайте. Потому что пустая могила – это только начало, понимаете? – с улыбкой сообщил писатель.
– Только начало? И что дальше? – саркастически заметила Арина. – Кого-то убьют?
– Конечно! – писатель затряс головой, словно отбрасывая Аринин сарказм. – И вы же наверняка это расследовать будете! Понимаете, как все одно к одному? Сперва вот это, – он потряс «Пеплом». – И именно вы доказали, что все случилось не так, как сперва выглядело, а так, как я написал! Потом вы же собственными глазами смогли увидеть эту пустую могилу! И опять все, как у меня написано! Это не может быть случайными совпадениями! Это судьба нас сводит, понимаете?
– Судьба? – несколько недоуменно переспросила Арина. – Кажется, такого рода совпадения называются синхронизм, дело, в общем, обыкновенное и известное.
Но «зоркий» писатель опять предпочел не услышать ее реплики:
– Представляете, как за такую историю журналисты ухватятся?
– Журналисты? – Арина почему-то моментально расстроилась, пробудившийся было интерес стремительно угасал, уступая утихшему было желанию поскорее от назойливого посетителя избавиться. – А, ну да, конечно. Это все, что вы хотели мне рассказать?
– Пока да, – с явным сожалением вздохнул господин писатель. – Как только что-то… узнаю, я непременно… А вы пока прочтите, прочтите!
– Да-да, непременно. Спасибо, – слово вырвалось автоматически.
Ей совсем не хотелось его благодарить.
Дверь вдруг распахнулась:
– Вершина, на выезд!
Дом оказался одним из немногих в этом районе «сталинских»: консьержки не имелось, но высота потолков и чистота просторных лестниц внушала почтение.
В углу площадки между третьим и четвертым этажами располагалась пальма в массивной кадке, рядом – старый, но добротный диванчик. Откуда-то сверху донеслось мелодичное треньканье.