Даррен говорил без остановки, задавая очередные вопросы, констатируя факты из жизни, будто до этого взял обет молчания и именно сейчас срок был окончен, и он может вдоволь наговориться. Лори сведя брови у переносицы, внимательно смотрела на него пытаясь понять нет ли у него температуры? Уж больно странно ведет себя, вежливо говорит… улыбается. Такая хитрая уловка?
— Кстати, неужели ты в нем купаешься? — пренебрежительно указал он на озеро, — вода выглядит ужасно грязной.
Озеро было глубоким, обрамлённое острыми скалами и гуляющими тучами, в воде, где темный цвет облаков отражался на водной глади, нагоняя мрачности.
Лори неотрывно смотрела на блаженного Даррена, продолжающего бесконечно что-то говорить. У нее внутри появилось чувство. Страх и ненависть, одновременно. Напряжение. Лори вдруг заволновалась. Сердце забилось быстрее. Почувствовав, Даррен сменил тему:
— Не волнуйся, дорогая.
«Дорогая? — злость и раздражение подходили к самому горлу, гнев взял верх над волнением, — жить надоело, букашка?»
— И тем более, мы имеем право выходить, но не злоупотреблять привилегиями выпускников. Так как мы живем еще на территории замка, — указывая на башни, — правление несет за нас ответственность, пока клан, не найдет для нас мортовскую работу, — в его голосе послышались нотки раздражения. Даррен одним легким движением приблизился к девушке, рассматривая ее с ног до головы. — Может лучше на свидание? — В её глазах было замешательство, зрачки забегали из стороны в сторону, внимательно разглядывая парня, напротив.
— Пошел ты!
— Неблагодарная сирена! — выругался, быстро отворачиваясь от лица Лори. — Я, между прочим, спас твою тонкую шкурку от нашей безумной и всеми любимой Доры.
— Ты вытащил меня? — он улыбнулся, выдержал паузу и ответил:
— А ты думала, что это сделал твой послушный и ручной волк? Думала, что он сразу же примчится к тебе на помощь? Нет! — парень хохотнул. — Он с подружкой, как и ты слегли, во дворе, так и не успев сбежать от директрисы, а твой настоящий подручный волк исчез, — напомнил он о Геме.
Лори потупила взгляд ничего не отвечая.
— Ну и зачем ты к ней ходила? — в голосе Даррена больше не было нотки хорошего настроения, не чувствовалась улыбка на лице. Сейчас остался тот самый: холодный и расчетливый маг, желающий знать все. — Ничего же не добилась, только студентов перепугала, — напоследок шикнул он.
— Я должна была попытаться, — начал Лори, чувствуя нарастающее отчаянье.
— Зачем?
— Мне нужна хоть какая-то зацепка… информация. Дора может вывести меня на того, кто похищает студентов. Если вообще похищает, — Лори все еще преследовали мысли, что они могли уйти сами; теперь ее больше волновала информация, которой поделилась тетушка о пропаже ее поваренной книги.
— Тебя не студенты интересуют, а твоя ненаглядная Гема…Если бы я не знал твое происхождение, то подумал бы что ты ее личный страж… может горгулья, как Аврора, — помолчал, о чем-то подумав — улыбнулся. — Не представляю тебя с острыми ушами и крыльями.
Обстановка чуть сбавила обороты и напряжение между ними слегка спало; теперь бывшие сокурсники и друзья сидели на берегу озера, как в былые времена где мечтали о том, кто первым из них станет директором академии, чтобы всех распустить и позволить делать все, что пожелают сами студенты.
— Ни уроков! Ни расписания! — кричала тогда Гема, обращаясь к небесам раскинув руки в стороны, прося выполнить ее сокровенное желание, кружась в танце на берегу озера.
— Ни формы и профессоров! — поддержала Лори, задерживая взгляд на Даррене.
— Анархия, как говорят морты, — тихо добавила, всезнайка Яэль, сидя рядом с Дарреном.
— Да здравствует анархия! — выкрикнула Лори, выплясывая рядом с Гемой у воды.
Даррен сдержанно наблюдал за безумными девушками чуть в стороне, улыбался, запоминал их такими: веселыми и беззаботными. Прыгающими у берега, без разбора стреляющие горящими озорством глазками во всевозможные стороны, привлекая больше внимания.
— Что мы будем делать, когда закончится учеба? — подняла тему Яэль, обращаясь ко всем.
— Ну ты отправишься к своему ненаглядному, — протянула Лори, смотря то на Гему, то на Яэль.
— Тай — зануда, — пропела Гема.