Аврора изменилась в лице, вечная улыбка, показывающая ямочки на щеках, девушка опустила подбородок, нахмурила брови с напряженными скулами неотрывно смотрела прямо в глаза Ноа.
Гин поспешил сгладить ситуацию и взял девушку за руку. Ничего не изменилось. Казалось, что Аврора посылала Ноа мысленные проклятья.
«Аврора относится к низшему касту, для многих в академии, сродни человеку, он же обслуживающий персонал, — подумал Гин, поглаживая девушку по руке, — Она не видит в этом чего-то плохого, считает, что выполняет свое предназначение, и думает, что помогает, а возможно и оберегает простых мортов от подобных нам».
— Аврора, — мягко позвал Гин, он приблизился к лицу девушки, — подождешь меня в башне?
Аврора быстро изменилась в лице услышав слова, повернулась к Гину и коротко кивнула в знак согласия. Девушка покрылась ярким румянцем.
Попрощавшись только с Гином, Аврора решила отправиться перед прогулкой к профессору специализирующийся на системе собственной и общественной безопасности. Горгульи должны уметь оберегать себя и тех, кого им поручили защищать; они должны разбираться в мортовских системах и инновациях, иметь острый и аналитический склад ума, быстро ориентироваться в пространстве и информации, а главное быть эмоционально подкованными к стрессовым ситуациям.
Как ни странно, но именно Аврора идеально подходила по всем критериям; ее любили профессора за тактичность и умение правильно выстроить диалог, при этом контролируя эмоции, что, например, не умеют делать сирены, на что Лори и Яэль часто обходят стороной, как самых опасных и весьма нестабильных сознающих.
— Спасибо конечно, но на мне оранжевый галстук, а значит против «синей», я смогу постоять за себя и свою честь, — Ноа, усаживаясь за свой рабочий стол, чтобы подготовить очередной доклад к следующему семинару о существах нижнего мира, и способах борьбы со сглазом, никак не мог найти бумагу для записи.
— Я не тебя защищал, — Ноа поднял на соседа вдумчивый взгляд, — Если все, что о тебе говорят правда, то вот что я знаю: Левиафаны — одиночки, по большей части, сильные, я бы добавил в книжный справочник слово «сильнейшие», те кто считают, что их мнение единственно верное, — Ноа молчал. В первую неделю Гин прочитал много книг о магических существах, и их особенностях практически живя в библиотеке. Но о левиафанах практически ничего не было, все эти слова подходили Ноа, как морту.
— Знаешь про каждого? И о своей сестре уже навел справки?
«Откуда? Лори? Нет, — метались мысли в голове Гина, — Лори не стала бы трепаться о том, что знает нашу семью. Наш клан. Гему! Многие начали бы задавать вопросы, чего мне категорически не хотелось».
— Что ты знаешь? — перешел к делу Гин.
— Ее зовут Гема, что странно для меня, учитывая, что вы среди нас представители в каком-то смысле аристократов… и мортовское имя, — фыркнул Ноа, снова выдавая свое пренебрежение к людям, — Видимо кроме меня и Лори, никто не знает, что вы родственники. Но сейчас это не так важно, — прочеканил парень, — Знаю, например, о том, что она должна была стать следующей главой вашего клана, — Гин вдруг облегченно выдохнул. — Ты разве не знал?
— Моя мать держит такого рода информацию при себе, — играя незнайку до последнего.
«Может что-то еще?»
— Видел ее однажды здесь.
«Да?»
— Властная, про таких морты говорят «независимая», — Ноа расплылся в улыбке, отвлекаясь от своего доклада.
«Это не новость, — подтягивая подбородок, Гин показывал свою озабоченность, он ждал, — Может в порыве эмоций ты выдашь еще что-нибудь? Желательно то, чего я еще не знаю, — Гин сел рядом с Ноа, — Интересно, как давно это случилось?».
— Она налаживает контакты с академией, чтобы такие как я получили возможность узнать мир чуть шире и найти в нем свое место, — врал Гин.
— Может конечно она и налаживала контакты с академией, — Ноа ухмыльнулся, — в комнате старшего члена Совета, ведь выглядели они весьма… уставшими, — парень постарался сдержать эмоции и отказался от конкретных слов, как никак Ноа говорил, но скорее намекал, на делишки за закрытыми дверьми мамы Гина и одного из самых влиятельных членов правления академии.
«Ноа поэтому относится ко мне настороженно? Если он давно уже сложил два и два. Сделал необходимые выводы. Почему молчал? Думает, что семья с помощью имени и имеющей у нее власти смогла пристроить меня сюда, зная о слабой и доминирующей стороне — человечности? Интересно».
— О ком ты говоришь? — возвращаясь в диалог Гин.
— Как о ком? — Ноа был абсолютно уверен, что имя этого персонажа академии знают точно все, по разным причинам, но точно все, — о профессоре Маоре Оскуро, разумеется.