Но сейчас, когда он знал Анну, и что еще более важно — знал о чувствах Хасина к ней, пророчество о Кассиане уже не казалось мрачным. А еще были странные слова пророчицы, которые лишь спустя столько лет обрели смысл:
— Их жизнь — одна на двоих. Их Судьба — одна на двоих. Их счастье — одно на двоих.
Анна — судьба для них обоих. Проклятие для них обоих. Ясно, почему для Хасина — она не станет его никогда. И теперь ясно, почему и для Кассиана — ее сердце никогда не будет принадлежать ему целиком, лишь наполовину. Эта девчонка одному принесет счастье всей его жизни, а другого обречет на страдания, так хорошо знакомые Алиману, те самые от которых он зарекся однажды оградить своего первенца. Но разве в его это силах? Бессилие заставляло отчаянно искать другие пути. Он готов был наплевать на Кассиана, в угоду Хасину готов был отдать ему Анну, вопреки всем предсказаниям и клятвам. Готов был нарушить Мирный договор ценой своей жизни! Если бы только Хасин принял его дар! Но как и все до, этот тоже оказался отвергнутым. Слишком сильно Бастард любил брата, слишком сильным было чувство долга, которое он сам же взрастил в нем. Всего в Хасине было слишком: упрямство, сила, воля, ум. Все это делало его таким уникальным и неповторимым. Но даже будь он другим, Алиман любил бы его больше жизни.
И какие бы идеи и мысли ни посещали голову Алимана, он не верил ни в одну из них. Ведь прекрасно понимал, что сплетенные Нити Судьбы уже не разорвать. Его сыновьям обещано определенное будущее, которое ничто не изменит — ни жизнь, ни обстоятельства, ни любовь, ни ненависть. Каждый из них проживет то, что обещано. Но разве может он прекратить попытки сделать свое чадо хоть чуточку счастливей? Разве может отказаться от того, чтобы облегчить сыну его участь? Никогда он не прекратит этих глупых и бессмысленных попыток, будет делать их до своего последнего вздоха. Разве может быть иначе? Разве может любящий родитель опустить руки? Никогда и ни за что. Он будет рвать Нити изо всех сил, пусть это и будет выглядеть войной с ветром.
3
Зверский крик раздался в пещере. Тысячи голосов кричали словно от боли. На каменном полу метались старухи, рвя на себе волосы, раздирая кожу, словно добираясь до чего-то внутри, что просилось наружу, словно пытаясь дотянуться до средоточия их мук, чтобы вырвать с корнем. Черные гнилые рты раскрывались в немых криках, конвульсии били обезображенные тела. Лохмотья одежды превращались в куски разлагающейся кожи, когда их срывали с тел. Волосы рассыпались в гнилой пепел, едва оказывались на полу, из которого выползали толстые черные черви.
— Нити рвутся! Рвутся! — кричала пророчица, извиваясь всем телом в самом центре этого безумства.
Пустые глаза были полны ужаса, страха и боли, которых она прежде не знала.
— Рвутся!!! — вторили ей истошные голоса других пророчиц.
— Явилась на свет та, что порвет Нити!! Явилась та, что погубит нас!!
— Уничтожить! — шипение и рычание кривило рты старух. — Убить! Убить! Убить Рвущую Нити! Она погубит нас! Погубит!
— Нельзя! Нельзя дать погубить нас!
— Нельзя!
— Убить!
— Уничтожить!
— Погубит нас!
— Порвать ее на части!
— Погубит!!!
Голоса смешивались в один сплошной крик, полный ужаса и паники, злобы и ярости, решимости.
— Убить!
— Убить!
— Убить!
— Убить!
— УБИТЬ!!!
4
— Анна! Ты в порядке?! — с тревогой заглядывая в лицо подруге, спросила Хитана.
Она удержала пошатнувшуюся внезапно девушку, не давая ей упасть.
— Ты заболела? — спросил Лео, поддерживая ее за талию.
— Не знаю, — задыхаясь от нехватки воздуха, прошептала принцесса, пытаясь выпрямиться.
Но в груди сдавило, мешая дышать, все тело в одно мгновение ослабло — вот она как ни в чем ни бывало шагала, гуляя с друзьями по сказочному зимнему саду, а через миг уже не могла стоять на ногах.
Хитана заклинанием просканировала Анну, но оно не выявило каких-либо изменений.
— Откуда такая дикая слабость? — хмуро пробормотала рыська. — Экзамены закончились четыре дня назад, а на тебя до сих пор накатывает. Что с твоим резервом?
— Пуст, — выдохнула Анна, признаваясь в том, что все-таки не все в порядке.
— Ты почему молчала? Понимаешь же, что это не нормально! — возмутилась подруга.
— Не до того было, — скривилась Анна, выпрямляясь.
Как быстро пришло, так же и ушло — она начала нормально дышать, голова перестала кружиться. Словно и не было ничего.
— И часто с тобой такое происходит? — подозрительно спросил полукровка.
— Было пару раз, — пришлось ответить принцессе под двумя недовольными, требовательными и тревожными взглядами. — Я не придавала значения.
— Тебе нужно показаться целителям.
— Обязательно, — подтвердил Лео, серьезно кивая головой.
Без всяких отлагательств они повели вяло упирающуюся Анну в лазарет. Но к удивлению друзей и облегчению Анны целители подтвердили, что с девушкой все в порядке, нет никаких заболеваний, аура чиста. А по поводу резерва предложили обратиться к магистру Элиасу. Что друзья тут же и сделали. Ринар просканировал Анну, а после попросил сопровождающих оставить их одних.
— Что случилось?!
— Что-то серьезное?!
В один голос воскликнули рыська и Лео. Ринар тут же успокаивающе улыбнулся и выпроводил обоих за дверь.
— В чем дело, Анна?
— О чем ты?
— Что с твоим настроением? Ты подавлена. Собственно в этом и причина того, что ты ослабла — эмоции закрыли резерв, не давая ему ни восстанавливаться, ни пользоваться: ты ведь наверняка даже воду нагреть не можешь, — с укором и намеком произнес Черный. — Разве ты не должна быть счастлива? — мягко и вопросительно улыбнулся дракон, намекая на помолвку.
— Я счастлива, — вымучено улыбнулась девушка. — Ровно на половину. Второй…
— Больно? — понимающе предположил друг под ее удручающий кивок и потухший взгляд. — Тебе самой больно, или ты за Хасина больше переживаешь?
— За него. Я предполагаю, что он чувствует, и мне трудно представить, как это мучительно, — сглотнула Анна.
Несколько дней назад сразу после Зимнего Бала Алиман покинул Академию вместе со своей свитой и сыновьями. Анна провела с беловолосым демоном слишком мало времени, чтобы успокоиться в плане того, что с ним все нормально. Да и разве могло быть так? Но будь он рядом, она могла хотя бы выказывать ему свою любовь, чем, несомненно, облегчила бы его страдания. Да и ей было бы не так совестно. Но он уехал, едва наступил рассвет, оставил ее в постели, не разбудив и не попрощавшись. Словно было слишком неприятно видеть ее. Это-то и не давало Анне покоя. И она не могла быть счастливой, когда ему было так больно. Не могла наслаждаться своей радостью от помолвки, воспоминаниями о прекрасном вечере с Кассианом из-за Бастарда.
Одно наложилось на другое, вот и выходило, что Анне физически было трудно переносить эмоциональные проблемы.
— Амулет, что у тебя на шее, — задумчиво начал Ринар, — он не помогает?
— Должен? — удивилась девушка.
— Это мощный артефакт, Анна. Хасин подарил его тебе не просто так. В нем не только его обещания, он не только драгоценность, не просто украшение. У него интересная история, и особенностями он наделен необычными. Хасин многое вплел в него.
— Думаешь, он предполагал, что мне понадобится психологическая помощь? — невесело хмыкнула девушка под невесомую улыбку дракона.
— Вероятно, нет. Просто отдохни. Расслабься, не переживай и ни о чем не думай. Хасин справится.
— В этом я не сомневаюсь. Вопрос в том, какую цену он заплатит за это, — ответила Анна и вышла из кабинета куратора.
Лео проводил подругу в ее комнату, а Хитана осталась с Ринаром по его просьбе.
— Присмотри за ней, — от расслабленности и нежности, с которыми он разговаривал с Анной, не осталось и следа.