— Чего ты ждешь? — возмущалась она. — Разлеглась тут на мягкой постели! А они там в холоде, в сырости и с дементорами! Если тебе на моего мужа плевать, ты хотя бы своего пожалей!
— Да не в этом дело! — устало отвечала Беллатриса. — Я пока даже понятия не имею, как это можно осуществить!
— Раз он приказал тебе, значит, можно! — безапелляционно заявила Нарцисса.
«Надо взять ее с собой, — злобно подумала Беллатриса, — она кого угодно достанет, даже дементоров!»
Так ничего и не придумав, Пожирательница с тяжелым сердцем легла спать, надеясь, что на утро в ее голове немного прояснится. И действительно, проснувшись, она почувствовала себя немного легче.
«Прежде чем я пойду к нему, и заявлю, что не могу выполнить задание, надо продумать все возможные варианты и убедиться, что выхода действительно нет», — решила она и принялась за усердный мыслительный процесс.
Беллатриса знала, что дементоры вновь переметнулись на сторону Волан-де-Морта и согласились закрыть глаза на побег десяти узников. Но тогда он договаривался с ними лично, а вот ее, бывшую узницу, они вряд ли послушают. К тому же, она не имела ни малейшего представления о том, как с дементорами можно общаться, поскольку они не разговаривали, и об уровне их ментального развития можно было только догадываться. Ясное дело, что они многое понимали, но вот как к ним обратиться?
«Здрасте, я Пожирательница смерти, пришла освободить своих друзей?»
Едва ли они станут ее слушать. Одолеть такое количество этих жутких тварей при помощи магии она бы тоже не смогла. Ведь даже помочь ей было особенно некому. Все самые толковые Пожиратели находились за решеткой. Еще никогда она не ощущала себя такой беспомощной, будучи на свободе.
Промучившись несколько дней, Беллатриса решилась на отчаянный шаг. Устроить побег прямо средь бела дня и именно в тот момент, когда в Азкабан прибудут тюремщики из числа волшебников. Риск был огромен, но по-другому решать проблемы она не умела. К тому же, Пожирательница надеялась на то, что ей поможет опыт бывшей узницы, и она сумеет сориентироваться на месте. Кроме того, в тюремную охрану редко шли умелые волшебники. Это была грязная низкооплачиваемая работа, не требующая особых навыков, плюс ко всему, вредная для здоровья.
Используя своего осведомителя в Министерстве, Беллатриса выяснила, кто является начальником охраны, где он проживает и когда дежурит. Дементоры были обязаны слушаться его приказов, в том числе, выпускать на свободу заключенных, отбывших свой срок. Осталось надеяться, что их несильно удивит единовременный выход на свободу одиннадцати особо опасных преступников. В глубине души Пожирательница надеялась, что эти твари слишком примитивны, чтобы понимать хитросплетения судебной системы, и все узники им на одно лицо. А если все же что-то пойдет не так, она собиралась вызвать Темного Лорда, и дальше будь, что будет.
Отважно решившись на такой самоубийственный план, Беллатриса принялась активно его разрабатывать, стараясь ничего не упустить. Как же сильно ей не хватало Рудольфуса и Крауча! Рудольфус бы все организовал, Крауч продумал до мельчайших подробностей, а ей осталось бы только действовать.
В довершение ко всему прочему, Нарцисса постоянно капала сестре на мозг.
— Белла, объясни пожалуйста Драко, почему его отец все еще в тюрьме, — заносчиво проговорила она, когда все трое завтракали.
Беллатриса лишь недавно познакомилась со своим племянником, когда он прибыл домой на каникулы. То есть, конечно, она знала его и раньше, но тогда он был еще младенцем и совершенно ее не запомнил, впрочем, как и она его.
Малфой-младший сильно походил на отца, как внешностью, так и характером. Какие чувства он испытывал к тете, пока трудно было понять, но складывалось впечатление, что он то ли завуалировано ее боится, то ли присматривается.
— Драко, а ты не хочешь принять участие в освобождении отца? — вдруг предложила она, решив, что шестнадцатилетнему парню не повредит боевое крещение. — Я бы охотно взяла тебя с собой.
У Драко кусок застрял в горле, а Нарцисса мгновенно превратилась в разъяренную гарпию.
— Ты, что, с ума сошла?! Мало тебе того, что мой муж в тюрьме, ты хочешь еще и сына моего угробить!