Беллатриса отворила заклинанием дверь, и они вошли внутрь.
— Хорошо у вас тут, — с завистью проговорил Рабастан, глядя как легкий бриз раздувает невесомые, почти прозрачные занавески.
— И не говори… — вздохнула Беллатриса и взмахнула палочкой.
Ее легкое платье и шлепанцы тут же превратились в длинную черную мантию и закрытые туфли.
— Тьфу, напугала! — воскликнул Рудольфус, когда они вышли на веранду. — Зачем ты так подкралась?! Я уж думал, смерть за мной пришла.
Он лежал на деревянном шезлонге с закрытыми глазами, и, кажется, даже дремал, когда прямо перед ним внезапно выросла черная фигура.
— Каркаров нашелся, — с тоской сообщила Беллатриса. — Ждет нас в Копенгагене. Эйвери его стережет.
— Что за бездарь! — возмутился Рудольфус, нехотя поднимаясь. — Ну кто так прячется!
В следующую секунду, вместо яркой рубашки и шорт, на нем тоже появилась мантия, а еще через пять минут Лестрейнджи были готовы отправиться в путь.
— Я думаю, мы там сами справимся, — решила Беллатриса. — Рабас, тебе будет лучше разыскать остальных и сообщить им, что они могут возвращаться в Лондон.
— Хорошо, — с готовностью согласился Рабастан, которому, как всеми давно уже было подмечено, убийства не доставляли ни малейшего удовольствия.
Эйвери ждал их, спрятавшись в небольшом переулке исторического района Копенгагена.
— Он точно там? — недоверчиво спросила Беллатриса, когда тот указал окна квартиры, где предположительно находился беглец.
— Точно! Мы его уже несколько дней выслеживаем. Он почти не выходит.
— Красивый райончик, хоть и магловский, — заметил Рудольфус, оглядывая сросшиеся друг с другом разноцветные домики.
— Ладно, пойдемте уже разберемся с этим Каркаровым, и домой, — мрачно буркнула Беллатриса, все еще вспоминая белый песок и чарующую синеву Средиземного моря.
— Подожди, — остановил ее Рудольфус. — Он ведь не самый плохой маг, я подозреваю?
— Надо полагать, — фыркнула она. — Все же был директором Дурмстранга как-никак.
— Значит, он наверняка наложил на свою квартиру кучу защитных заклинаний.
Беллатриса, признаться, об этом не подумала.
— Черт… — расстроено закатила она глаза. — Только возни с заклинаниями нам сейчас не хватало.
У нее даже метнулась мысль заслать туда Эйвери для проверки, но она быстро сообразила, что операцию, сопровождающуюся потерями личного состава, уже нельзя считать успешной, а успех был ей необходим.
— А может, Адский огонь? — предложила Беллатриса. — Он уничтожит любые заклинания и Каркарова заодно.
— Ты что! — перепугался Эйвери. — Спалишь пол-Копенгагена!
— Ну, и? — фыркнула она недовольно.
— Он прав, — неожиданно поддержал его Рудольфус. — Темному Лорду может это не понравиться. Да и потом, мы даже не сможем с уверенностью определить, погиб Каркаров в огне или нет.
— Ладно! — нехотя согласилась Беллатриса. — Тогда пойдемте к этой чертовой квартире.
Они осторожно поднялись по широкой лестнице с коваными балясинами и замерли на лестничной клетке, не решаясь приблизиться к нужной двери.
Беллатриса взмахнула волшебной палочкой и беззвучно сотворила какое-то заклинание.
— Что ты сделала? — шепотом осведомился Рудольфус.
— Я наложила чары, препятствующие трансгрессии. Теперь никто не сможет переместиться из этого здания, даже мы. Главное не забыть об этом, — прошептала она в ответ.
— А что, если он воспользуется летучим порохом? — предположил Эйвери.
— Ах да…
Беллатриса вновь взмахнула палочкой.
— Все, камин теперь тоже не работает.
— А если он улетит из окна на метле?
Волшебница раздраженно на него посмотрела.
— Раз ты такой умный, иди вниз и карауль!
— Но…
— Брысь отсюда! — зашипела она, точно разгневанная кошка.
Эйвери пришлось подчиниться.
— Что теперь планируешь делать? — тихо и спокойно поинтересовался Рудольфус, когда тот ушел.
— Не знаю. Думаешь, Каркаров действительно напичкал тут все защитными заклинаниями?
— А ты представляешь, какая мания преследования должна развиться у человека, который уже больше года живет в постоянном ожидании смерти?
С этим трудно было не согласиться. Любой в таких условиях спятит.
— У тебя есть проявляющий порошок? — с надеждой поинтересовалась Беллатриса.
— Есть.
Рудольфус достал из кармана горсть чего-то напоминающего манную крупу и швырнул немного на дверь и на коврик.