Белла тут же напряглась, опасаясь, что кто-то из преподавателей хочет допросить ее насчет драки, но, к ее величайшему облегчению, в палату вошли Лестрейнджи и Крауч.
— Спасибо, мадам Помфри, — поблагодарил Барти. — Мы недолго.
— Что с тобой случилось? — тут же воскликнул Рабастан, чуть ли бегом направившись к ее кровати.
Остальные тоже приблизились и уставились на подругу с некоторым испугом.
— Что? — беспокойно спросила она, понимая, что все трое пялятся на ее лицо.
— Что это было заклинание? — сосредоточенно нахмурился Барти и подался вперед, чтобы рассмотреть ее поближе.
— Серьезно, Барти? — потрясенно воскликнул Рудольфус. — Это все, что тебя сейчас волнует?
— Да что со мной такое, черт побери?! — превозмогая боль и неприятные ощущения, Белла стала панически ощупывать свое лицо и выяснила, что подбородок стал шершавым от ссадин, а верхняя губа здорово увеличилась в размере.
— Это все? — спросила она, с надеждой глядя на друзей.
— Нет, — серьезно ответил Рудольфус, — кажется, у тебя на носу растут грибы…
— Что?! — ахнула она, и, насколько могла, повернулась на подушках, чтобы увидеть свое отражение в оконном стекле.
Нижняя часть лица и правда выглядела ужасно, губы опухли и посинели, кожа на подбородке была содрана, но, к счастью, никаких грибов.
— Очень смешно! — она с укором посмотрела на друга.
Рудольфус прыснул от смеха.
— Купилась! Видела бы ты себя сейчас!
Белла грозно посмотрела на него, но вдруг не выдержала и сама рассмеялась. Правда, тут же ощутила опоясывающую боль в грудной клетке и закашлялась.
— Ты так и не сказала, что произошло, — напомнил Рабастан, когда она успокоилась. — Сначала мы подумали, что ты остановилась с кем-то поболтать, но потом в гостиную пришли твои соседки: Флинстон и Бейкер и рассказали, что видели, как Слизнорт транспортировал твое бездыханное тело в больничное крыло.
Белла поморщилась, представляя себя летящей по воздуху вслед за деканом. Наверняка, кроме Фанни и Улли эту картину наблюдало еще полшколы.
— Мы ужасно испугались… — продолжал Рабастан.
— Да-да, — нетерпеливо оборвал его брат. — Так кто тебя так отделал?
— На меня напал Сириус, — произнесла Белла с таким видом, точно имя кузена на вкус было еще хуже Костероста.
— Что? Мародеры? — испугался Барти.
— Да, его дружки тоже были с ним.
— Кучка дебилов, которые шатаются вместе с Поттером? — уточнил Рудольфус.
Крауч кивнул.
— Кажется, он произнес что-то вроде Левиторс или Левитело… — вспомнила Белла.
— Левикорпус, — поправил ее Барти.
— Это что еще за фигня? — поинтересовался Рудольфус.
— Насколько я понял, это такое заклинание, которое переворачивает человека вверх тормашками и подвешивает в воздухе, — пояснил Крауч, — не знаю, откуда мародеры его взяли…
— А… Это то, что они проделали с патлатым придурком с пятого курса? — догадался Рудольфус. — И то же самое сделали с тобой? Вот уроды!
— Ну не совсем, — гордо заметила Белла. — Я, кажется, подожгла мантию Люпина. Сириус отвлекся, чары перестали действовать, и я упала.
— Да плевать! Они напали на тебя вчетвером, и теперь ты лежишь здесь, а они празднуют победу Гриффиндора в матче! — злился Рудольфус. — Хочешь, Барти сварит зелье, от которого у них вырастут рога?
— Хочу! — без колебаний согласилась Белла.
— А что, если они узнают? — заколебался Крауч.
— Ну, конечно, они узнают, Барти! Иначе, какой в этом смысл! — разгорячился Рудольфус.
— Рудс, ты совсем свихнулся! Воевать с мародерами мы не потянем. Они старшекурсники и очень неплохи в магии. Поттер лучший игрок в квиддич, а Люпин вообще староста! Они нас в порошок сотрут, и им за это даже ничего не будет!
— А что ты предлагаешь? — не унимался Рудольфус. — Оставить все как есть? Пусть и дальше ее атакуют?
— Хорошо, давайте сделаем все так, чтобы они не узнали, кто это, — согласилась Белла на компромисс.
Крауч продолжал хмуриться.
— Не парься, Барти. У таких дебилов должно быть полно врагов. Они о нас подумают в последнюю очередь! — Рудольфус ободряюще хлопнул друга по спине.
— Ну ладно, — сдался тот, наконец. — Месть — это святое.
На следующий день Белла вышла из больничного крыла, убедив мадам Помфри в том, что кости срослись, дышать уже не больно, а на синяки и ссадины плевать она хотела с астрономической башни — сами как-нибудь заживут.
— Что с тобой случилось? — с беспокойством и подозрением поинтересовалась Улли Бейкер, когда Белла в таком виде заявилась на трансфигурацию.
— Магическая дуэль, — с нарочитой небрежностью отозвалась та, извлекая из рюкзака учебники и конспекты.
— Ты, по ходу, проиграла, — глумливо заржал Малфой из другого конца класса.
— Ничья, чтоб ты знал, — едко отозвалась Белла и зловеще улыбнулась ему своими разбитыми губами.
Пэйлин Слайт наклонилась к уху Миллисенты Мерсер и что-то быстро и взволнованно зашептала.
Учеба заканчивалась всего через две недели, в разгаре были переводные экзамены, а план мести нужно было непременно осуществить до отъезда домой.
Белла периодически напоминала Барти про зелье, и он заверял ее, что работа идет полным ходом.
«Что же он там столько времени варит?», — недоумевала она, но все же решила оставить Крауча в покое, надеясь, что он сдержит обещание.
— Вот! — наконец объявил он за завтраком, показывая друзьям маленький пузырек.
— Что это? — с интересом спросил Рудольфус, глядя на мутную зеленоватую жидкость, которая, ко всему прочему, имела аналогичные по цвету испарения.
— Антивражий эликсир имени Барти Крауча младшего, — с деланным пафосом прошептал изобретатель.
— А название ты, наверное, всю неделю придумывал, — хихикнул Рудольфус.
— Барти, тебе конечно виднее, но он точно приготовлен правильно? — недоверчиво спросила Белла, взяв пузырек в руки и разглядывая его под столом. — Мне не нравится этот зеленый дым…
— Я проверил его на одной из твоих мышей, и эффект в точности такой, как надо.
— Дружище, у меня всего один вопрос. Как мы незаметно подольем его в напиток Сириусу, если оно зеленое и дымится? — саркастически поинтересовался Рудольфус.
— Дым выветрится. Надеюсь. И, вообще, чем вы недовольны? Просили меня сварить зелье — я сварил! — обиженно проговорил Крауч.
— А он не умрет? — осторожно поинтересовался Рабастан. — Я понимаю, что Барти проверил зелье на мыши, но на человека оно может подействовать иначе…
— Да брось, Рабас, — отмахнулась Белла. — Я тысячу раз проверяла зелья на животных, и срабатывают они точно также.
— Да, но Слизнорт нам недавно говорил, что…
— Кажется, я придумал, — перебил его брат. — Сделаю это на ужине в честь окончания учебного года. Будет много разных напитков, может, попадется что-то зеленое и дымящееся.
Он засмеялся.
— Я пойду с тобой, — вызвалась Белла.
— О нет, — мгновенно отказался он, — прости, Беллс, но для такого дела ты слишком приметная.
— Что? В смысле? — она сдвинула брови. — Мои синяки уже давно прошли.
— Да при чем тут синяки! Твою кудрявую башку видно за сто футов. Сириус тебя сразу заметит. Нет, я пойду один. Чем меньше народу, тем меньше проблем.
Празднество по случаю завершения очередного учебного года состоялось в большом зале за день до отъезда учеников домой. Столы были щедро заставлены разнообразные блюдами, и едва стоило одному из них опустеть, на его месте тут же появлялось новое. Напитки тоже поражали своим разнообразием. Атмосфера была торжественной, ученики радовались тому, что экзамены уже позади, громко разговаривали, вспоминая прошедший учебный год, и делились своими планами на лето. Казалось, все вокруг были довольны и счастливы, только четверо злоумышленников сидели как на иголках.
Белла почти ничего не ела и постоянно поглядывала в сторону гриффиндорского стола. Уж где-где, а там было настоящее веселье. В этом году красно-золотые не только взяли кубок по квиддичу, но и набрали наибольшее количество очков в первенстве среди факультетов, так что им определенно было что отпраздновать.
«Что ж, веселитесь», — злорадно подумала она, глядя как Сириус пьет чернично-имбирный пунш на брудершафт со своим дружком Поттером.
— Вот это, пожалуй, сгодится, — решил Рудольфус, тоже сосредоточенно наблюдающий за ними. — Барти, я надеюсь, зелья потребуется немного, иначе даже имбирь его не перебьет.
— Немного, — сварливо ответил тот, — и капли хватит.
— А может, не будем, а? — вдруг подал голос Рабастан.— Сегодня все в таком хорошем настроении…
Остальные трое посмотрели на него со снисходительной иронией.
— Ну, я пошел, — решился, наконец, Рудольфус.
— Удачи! — в один голос шепнули остальные.
Тем временем, на тарелках уже появился десерт, а Белла чувствовала, как у нее начинается мандраж.
— Ничего не вижу, — раздраженно проговорила она.
Из-за большого скопления учеников вокруг гриффиндорского стола трудно было понять, что там происходит.
Приблизительно через две минуты Рудольфус вернулся.
— Все! — выдохнул он, усаживаясь на свое место.
— Так быстро?! — удивилась Белла.
— Ты уверен, что Блэк тебя не заметил? — дотошно спросил Крауч.
— Нет, они с Поттером куда-то отошли.
— А остальные тебя тоже не заметили?
— Нет, Барти! — потерял терпение Рудольфус. — Я смешался с толпой. Там кто только не крутится сейчас.
Белла обратила внимание, что из кармана у него торчит краешек красного гриффиндорского шарфа.
— Теперь ждем... — подытожил он и, хищно прищурившись, стал наблюдать за противоположной стороной зала.
— А что, если кто-то другой выпьет из его кубка? — вдруг забеспокоился Рабастан.
— Типун тебе на язык! — раздраженно бросила Белла.
Она нервозно теребила край своей мантии, задним числом осознавая, что план был плохо продуман, а Рабастан лишь указал на очередной слабый пункт.
Но вот Сириус и Поттер, наконец, вернулись к своим местам.
Белла почувствовала, как ее сердцебиение участилось.
Недруги сели и стали оживленно о чем-то болтать, не проявляя ни малейшего интереса ни к еде, ни к напиткам.
— Ну давай же! — сквозь зубы процедил Рудольфус.
И тут оба гриффиндорца точно услышали его требование и подняли кубки.
Белла перестала дышать.
Над чем-то усмехнувшись, друзья шутливо чокнулись и разом опустошили содержимое золотых чаш. Но, к удивлению злопыхателей, далее ничего не произошло. Сириус и его очкастый друг продолжали увлеченно что-то обсуждать.
Вскоре к ним подошла рыжеволосая девушка со значком старосты на груди. Весь ее вид свидетельствовал о наличии каких-то претензий. Она стала что-то сердито высказывать мародерам, активно при этом жестикулируя. Впрочем, те лишь лениво на нее поглядывали и, по всей видимости, отшучивались.