– Список был составлен к турниру в Англии. Но сейчас он находится у Эдгара. К счастью, после турнира у Элоди осталась целая гора записей. А я вспомнил про генеалогические схемы, которые видел в Париже. Вместе мы сопоставили разные документы и упорядочили имена. – Леон с восхищением посмотрел на свою новую подружку.
Я заметила на щеках Элоди лёгкий румянец.
– Ты действительно считаешь, что современных сентифлёров можно найти на генеалогических древах высокородных? – спросила я Элоди.
Она кивнула и развернула пергамент.
– Но тут, например, нет Эллы, – заметила я.
– Вообще-то она здесь есть. – Элоди провела пальцем вдоль одной из линий и ещё больше развернула генеалогическое древо, указав на ветвь фамилии Фредериксов. Имени Эллы здесь не оказалось, но не было никаких сомнений, что речь идёт именно о её семье.
Меня раздражала сама мысль, что талантом сентифлёра могут владеть только высокородные. Это просто... глупо! Но я не стала ничего говорить вслух. Сейчас было намного важнее выяснить, кто эти сентифлёры, а их происхождение не имело значения.
– Если мы отдадим список Бонски или Виллему, смогут ли они опередить Эдгара и найти сентифлёров раньше его? – спросила я друзей. – Нужно предупредить их об опасности.
– Именно в этом и заключается наш план, – сказал Леон.
Бенно дёрнул его за руку:
– А что с родителями Эллы? Бонски с Виллемом по-прежнему их ищут?
Леон шутливо толкнул Бенно в бок:
– Уже нашли. Родители Эллы давно вернулись из прошлого. К счастью, Элла совсем недолго жила у бабушки. Теперь Бонски и Виллем ищут семью Рафаэля. Для этого они взяли у Даана новый флакон.
– Верно, – подтвердила Элоди. – С помощью записной книжки Эдгара и «Пара оракула» я определила, где могут находиться родители Рафаэля. Бонски с Виллемом уже отправились в прошлое и разыскивают их там. Наверняка они скоро приведут их домой.
Бенно снова наклонился над генеалогическим древом, делая вид, будто может прочесть имена.
– Но большинство «вечных» всё ещё застряли в прошлом, – вздохнула я. – Как и многие высокородные. – Я посмотрела на Элоди, и она опустила глаза.
Мы обе знали, кого я имела в виду. Её отец Сирелл де Ришмон по-прежнему был в плену.
– Всему своё время. – Элоди заставила себя улыбнуться. – Мы не можем одновременно позаботиться обо всех. Сначала надо спасти Рафаэля и его семью, а потом займёмся Эдгаром. – Она показала на список предполагаемых сентифлёров. – А после этого...
– Разыщем твоего отца и тех, кого Эдгар загнал в прошлое, – договорил за неё Леон.
Элоди свернула пергамент и, подняв голову, посмотрела мне прямо в глаза:
– Кстати, у меня появилась догадка о том, в каком времени может находиться Рафаэль.
В комнате повисла тишина.
Наконец все воскликнули в один голос:
– В каком?
– И как ты догадалась? – добавила я.
– С помощью записной книжки Эдгара, – тихо проговорила Элоди.
– Ты снова погружалась в его мысли в одиночку? – резко спросила я. – Элоди, зачем ты это делаешь?
Она вскинула руки:
– Не стоит за меня переживать! Это не так уж опасно.
Я судорожно глотнула воздух:
– Не так уж опасно?! Ты что, бессмертная?!
От одной мысли, что я буду одна погружаться в мир тёмных чувств Эдгара, мне становилось не по себе. Его записная книжка была тесно связана с его сознанием и памятью, ведь он много лет вёл в ней записи. Эдгар наверняка даже не подозревал, как близко мы подходили к нему. С помощью его блокнота мы могли узнавать о его прошлых поступках и планах. Нужно было лишь найти в себе силы, чтобы пройти через тёмный слой. Я никогда не забуду, как в первый раз я едва не задохнулась и вынырнула оттуда только с помощью Элоди. Как же она может так рисковать?
– Я делаю это не в первый раз, Люди, – напомнила Элоди. – И всегда выхожу оттуда. Но сегодня утром я нашла то, чего прежде не замечала. Эдгар выдал себя в воспоминании, которое пряталось в его тёмном слое.
– Так где же Рафаэль? Скажи наконец! – нетерпеливо воскликнул Матс.
– Думаю, он в начале прошлого века, примерно в 1903 году, в каком-то уединённом месте. Оно похоже на мрачный лес, но Эдгар привязан к нему. Он чувствует себя там в безопасности. И это место как- то связано с его матерью. Там, среди леса, далеко от города, стоит одинокая хижина. В ней он и оставил Рафаэля. Одного.
– Ты рассказала об этом Виллему и Бонски? – спросил Леон.
Элоди покачала головой:
– Пока нет. Я обнаружила это лишь вчера, они уже ушли.
Я украдкой покосилась на Бенно. Бедный Рафаэль! Ведь он ненамного старше моего маленького брата. Ему лет семь или восемь.