Руорим погладил свои длинные черные усы и улыбнулся.
— Разве вы не подчиняетесь приказам наместника? — настойчиво вопрошал он. — Разве не должны делать то, что он велит?
— Конечно, — удивился капитан. — Но…
Он повернулся, услышав крик из задних рядов.
Великолепный, ярко освещенный дом наместника с широкой лестницей хорошо просматривался от ворот, потому что на большой площади перед ним никого не было. На балконе стоял наместник. На том самом балконе, с которого имел обыкновение выступать с речами и демонстрировать себя восхищенному народу. Его пухлое тело было едва прикрыто тонкой одеждой, а к горлу приставлен нож, его держал мужчина в шлеме и доспехах.
В этот момент по улице проскакал гвардеец, издалека закричавший:
— Капитан! Наместник захвачен!
— Я видел, — хриплым голосом ответил капитан.
— Энарт, — позвал Руорим.
Воин тут же вонзил шпоры в бока лошади, которая мгновенно бросилась вперед, к капитану и налетела на ошарашенных солдат, не успевших отскочить в сторону. Энарт молниеносно выхватил оба меча, ударил одним о другой, и через секунду они уже снова были в ножнах, а он взялся за стремена и вскочил на лошадь.
Все произошло так быстро, что гвардейцы и глазом моргнуть не успели.
Капитан сделал удивленное лицо, хотел что-то сказать и приподнял руку. Но из горла фонтаном хлынула кровь, и голова свалилась с плеч, а тело рухнуло на землю, окунувшись в красную лужу, которая уже успела образоваться под его ногами.
В этот момент с балкона раздался крик, и воин с видом триумфатора поднял вверх голову наместника.
— Вперед! — заорал Руорим.
Из своих укрытий выскочили солдаты и наемники, издавая громкие воинственные крики, и обрушились на все еще пребывающих в столбняке гвардейцев. Первых прикончили прежде, чем они успели понять, что произошло.
Два стоящих за Руоримом лучника целенаправленно расстреляли караульных, чтобы они не успели опустить решетку.
Руорим выхватил огненный меч и вместе с остатками отряда прорвался через ворота, раздавая направо и налево сильные удары, сразу попадающие в цель.
Пришедшие в себя гвардейцы начали обороняться с мужеством отчаяния, потому что командира у них больше не было.
Наемники Руорима врывались в дома, вытаскивали людей на улицу, убивали мужчин, набрасывались на женщин. Повсюду начались пожары, крики нападающих и погибающих смешались с треском горящей сухой древесины и разламываемой мебели. Скот и лошади в конюшнях словно взбесились, их рев и ржание усиливали поднявшуюся панику.
Моментально проснувшийся Хаг вскочил на ноги, но прошло какое-то время, прежде чем он пришел в себя и сообразил, где находится. Бросился к окну и с ужасом увидел, что творится на улице. Через ванную комнату влетел к Вейлин и начал ее трясти, чтобы разбудить; она так устала, что спала глубоко и ничего не слышала.
— Что такое? — поразилась она.
— Вейлин, — настойчиво проговорил он, — быстро одевайся, бери самое необходимое, выводи из конюшни нашу лошадь и уезжай из города как можно быстрее! На Норимар только что напали, думаю, это Руорим, я видел знамя с драконом.
Она в ужасе прижала руку к губам.
— Помоги нам, Элен, — простонала она. — Сотки туман, который скроет нас от его глаз…
— Беги, Вейлин! Как только смогу, я тут же последую за тобой. Постарайся добраться до Виндхолма и жди меня там.
— Ты собираешься вступить в бой… — прошептала она.
— Я должен, — ответил он. — Это мой долг; я не могу бросить этих людей в беде. Уходи! Встретимся в Виндхолме, живые и здоровые, вот увидишь.
Хаг побежал в свою комнату, мгновенно оделся, вытащил из тайника деньги, спрятал на теле и подпоясался. Остальные вещи пришлось оставить. Оглянувшись напоследок, он вылез из окна. Еще в начале, осматривая помещения, он прикинул пути возможного бегства, так он поступал всегда, и это давно вошло у него в привычку. Он перебрался на крышу, добежал до края, прикинул расстояние и рискнул перескочить на крышу соседней конюшни. Прополз по скошенной кромке и рухнул в оставленную во дворе телегу с сеном. Тут же выскочил на улицу и напал на орков, вытаскивавших из дома двух кричащих женщин.
Руорим пустил лошадь вверх по лестнице прямо в зал. Там собралась дрожащая челядь, служанки, слуги и полуслепой старик. Ни охранников, ни городских советников не было.
Шейкан спешился и медленно приблизился к испуганным людям.
— Знаете, кто я?
Они закивали, прижавшись друг к другу.
— Хорошо, значит, будете слушаться.
Он убрал меч.
— Позаботьтесь о лошади, а потом принесите в комнату наверху еду и питье! — велел он. — Приготовьте мне ванну и позаботьтесь о моих людях, как только они появятся! Поняли?
— Д-д-да, господин, — прошамкал старик. — Мы немедленно, к полному вашему удовольствию…
— Убирайтесь, — недовольно перебил его Руорим.
По лестнице он поднялся в личные покои наместника. Упер руки в бока и осмотрелся.
— Все замечательно, наместник неплохо устроился, — удовлетворенно отметил он. — На какое-то время я спокоен.
Дорогие ткани, ценные породы дерева, мягкие диваны с изящными подлокотниками, поставленные вокруг стола, на котором стояли нетронутые фрукты, вино и сладкий хлеб. Соседнюю спальню почти полностью занимала кровать с балдахином. Одна дверь из спальни вела на просторный балкон, тянувшийся вдоль всей стены дома, а другая — в личную ванную наместника.
Руорим наполнил свой кубок вином, отломил кусок хлеба и вышел на балкон. Довольный, наблюдал за развернувшимся на улице сражением. Услышав за спиной шум, он обернулся и увидел девушку, принесшую полные тарелки еды и несколько кувшинов. Посуда звенела, когда она, дрожа, ставила ее на стол. Посмотреть на него девушка не решалась.
Кончиком сапога Руорим пнул труп наместника.
— Пришли кого-нибудь, пусть уберут и приведут все в порядок, — приказал он.
Девушка молча кивнула и убежала. Руорим снова увлекся происходящим на улице и продолжал жевать хлеб. Потом услышал похожие на кошачьи шаги Энарта.
— Руорим, мы нашли склады с продовольствием, — объявил он. — Битва вот-вот закончится, они теряют мужество.
Руорим кивнул.
— Пусть их запрут, чтобы я мог отсортировать пленников: кого возьмем с собой, кто может быть нам полезен, а кто больше не нужен. Остальных оставьте в покое, потом мы прочешем все дома подряд.
Он повернулся к своему заместителю:
— Проклятое время поджимало, друг мой. Теперь ты знаешь, почему мы бросились к воротам ночью?
Энарт кивнул:
— Да, потому что те, кого ты отправил сюда, были ранены, большая часть без оружия, и не способны сражаться. В темноте горожане этого не заметили.
— Им даже в голову не пришло, что мы в отчаянном положении, — пробормотал Руорим, с задумчивым видом отпивая вина. — Мы могли рассчитывать только на внезапность. Если бы у нас не получилось, то Руориму и его драконовым всадникам пришел бы конец. Нас бы ждал печальный исход, как пророчествовал Раит Черный в своем последнем проклятии. — Он потер лоб. — Чтобы отвести это проклятие, мне потребовались все мои силы, теперь мы видим, что я действовал успешно.
— Скоро мы это отпразднуем. — Энарт похлопал его по плечу. — Ты никогда еще не бросал нас в беде, Руорим, поэтому твои люди хранят тебе верность. Но ты так до сих пор и не сказал, каковы твои дальнейшие планы.
— Много времени на это не потребуется, друг мой. — Руорим прислонился к парапету. — У Норимара превосходное положение. Мы используем город как базу, чтобы отсюда предпринимать походы. Сначала мы, конечно, отдохнем, соберем все необходимое и возместим потери в нашем отряде. Кроме того… в этом городе есть тайна, которая может оказаться нам полезной, но пока пусть это тебя не заботит.
— А что насчет союза с Хоканом Аширом?
— Он еще сослужит нам службу, Энарт. Как только Хокан Ашир придет в себя, он покинет Каит-Халур и начнет поход против Раита, который к этому моменту уже будет у Клинка Аонира. Подождем, пока ему удастся разбудить Фиал Дарг и заполучить их для своих целей. Все это служит моим планам, потому что у меня много задумок.