— Я привык к дурным новостям. Так что не стесняйся.
— Сегодня мисс Лэдланд выходит замуж. Церемония бракосочетания будет очень пышной. Будут присутствовать многие придворные. Мне об этом сообщила Фэнни Ховард. Она сама не поехала. Судя по всему она не очень-то жалует мисс Лэдланд.
Мне следовало бы быть готовым к подобному известию, но это подтверждение моих самых худших опасений застало меня врасплох. Словно земля заколебалась у меня под ногами. Жизнь теряла всякий смысл. Я не мог промолвить ни слова. Энн с сочувствием взглянула на меня и продолжила свой рассказ.
— Нет ничего странного в том, что Фэнни недолюбливает Кэти, Я уверена, что ни одна женщина при дворе не пользуется ее расположением. Я знаю некоторые подробности, касающиеся свадьбы, потому что ко мне обратились для того, чтобы обновить гардероб невесты. Я продала около дюжины самых модных туалетов. Особенно великолепно подвенечное платье. Я нашила на него жемчуг ее матери. Это будет очень красивая свадьба, Роджер. Я слышала свадебные подарки были восхитительные. Королева прислала Кэти кольцо с рубином. Она помолчала и улыбнулась.
— Ты еще примешь меня за слабоумную болтушку. Но я говорю это все лишь для того, чтобы хоть как-то отвлечь тебя. Я понимаю, какую боль ты испытываешь.
— Я ожидал, что это случится, Энн. Откровенно говоря я полагал, что это уже давно случилось.
— Тяжело, когда твои самые заветные мечты не сбываются, — она начала уставлять стол блюдами с какими-то кушаньями, — мне и самой не очень-то везло в последнее время. Приходилось заниматься вещами, которые мне не нравились.
Вспомнив странную комнату позади лавки, я сразу же спросил.
— Какими вещами?
— Для Фэнни Ховард. Этой маленькой красотки с невинными глазками. Она выглядит такой кроткой, будто и мухи не обидит, а на самом деле это сущая дьяволица. Я ничуть не преувеличиваю, именно дьяволица. Ей совершенно не нужен ее собственный муж, зато очень нужен милорд Рочестер. Она требует от меня приворотные зелья, чтобы охладить любовь одного и воспламенить чувство другого. Я водила ее к отцу Форману, но его дурацкие заговоры и магические средства не действуют.
— Почему ты так в этом уверена? — Сам я вовсе не был в этом убежден.
Она покачала головой.
— Все это глупости. Таким способом она никогда не заполучит любовника и не избавится от мужа. А что же дальше? Боюсь она ни перед чем не остановится. И для начала воспользуется ядом.
Ядом! Я понимал, что если хоть кто-нибудь проведает за чем именно Фэнни Ховард ездит к Энн, моей доброй приятельнице грозит виселица или даже костер. Король Иаков панически боялся всякого колдовства волхований.
— Энн, — сказал я, — тебе больше не следует иметь ничего общего с этой женщиной. Бога ради прекрати с ней всякие отношения!
— Я понимаю, но это не так просто, как ты думаешь. Фэнни Ховард — моя лучшая клиентка. Именно ей я обязана тем, что моя лавка пользуется таким успехом при дворе. Я не могу обижать ее. Кроме того, я знаю, на что она способна, если ее разозлить.
— Бед и неприятностей нам обоим хватает, Энн.
— Да, и тебе и мне есть о чем подумать, — по лицу ее пробежала тень. — Иногда я просто ненавижу ее. Она меня пугает. А потом еще этот сэр Томас Овербери… Ты должно быть слышал о нем. Это самый близкий друг лорда Рочестера. Он постоянно следит за всеми. Он недолюбливает Фэнни, и не хочет, чтобы его приятель попал в ее сети. Через лорда Рочестера он желает управлять королем и всей страной, а Фэнни стоит у него на пути. Он знает все, что творится при дворе. Его я тоже боюсь.
Она закончила накрывать на стол, мы уселись и приступили к трапезе. Я попытался есть, но аппетит исчез. Я положил нож и увидел, что Энн сделала то же самое.
— Я оказывается совсем не голодна, — она улыбнулась мне через стол. — Ну что же, тогда выпьем вина. Быть может это поднимет нам настроение.
Вино было отменное. После второго бокала я в самом деле почувствовал себя гораздо лучше. Я взглянул на Энн. Она тоже явно приободрилась.
— Забудем наши горести и заботы, — сказала она. — В жизни всегда так: что-то теряешь, что-то находишь. Быть может меня ждут неприятности при дворе, но зато я надеюсь добиться поставленных целей. Я сейчас делаю неплохие деньги, и, быть может, уже скоро сумею уехать из Лондона. Я найду какого-нибудь приличного молодого человека и выйду за него замуж. Он должен быть высоким и темноволосым — это обязательные требования, — думаю также, что у него будет естественно вьющаяся бородка. Ну, а потом я заживу тихой спокойной жизнью. Думаешь, это будет сложно сделать?
— Уверен, что с поисками супруга никаких проблем у тебя не будет. Только свистни и у тебя отбоя от них не будет. Высокие, маленькие, брюнеты, блондины…
— Спасибо, Роджер. Значит ты считаешь меня красивой? Но не такой красивой как Кэти Лэдланд, верно? — И тут же добавила. — Ну вот, сама напомнила тебе, когда ты уже стал обо всем забывать. Как глупо с моей стороны, правда? Тем более, если я заранее знала, что твой ответ меня не порадует. Ну что же, выпьем еще бокал, быть может вино поможет нам забыться.
И оно действительно помогло. Мы принялись вспоминать прежние деньки в нашем городе. Говорили о Джоне Уорде, Нике Биле и других. Глаза Энн искрились. Она была необычайно хороша, и я сказал ей об этом. Лиф ее платья был какого-то нового фасона. Рюш украшал его лишь сзади, а спереди был глубокий V-образный вырез. Шейка у нее была белая и нежная. Мне начинал нравится своеобразный запах ее духов.
Неожиданно она нагнулась вперед и завладела моей правой рукой.
— Я должна взглянуть, — произнесла она, — я боялась, но теперь, думаю, вино придало мне храбрости. — Она разжала мне пальцы и стала внимательно рассматривать ладонь. Глаза ее почти тотчас же радостно блеснули. — Слава Богу! У тебя его нет! Тебе не грозит опасность, Роджер. Они тебя не схватят. О, какое счастье!
— Чего у меня нет?
— Знака. Знака беды. У всех, кому суждено умереть на плахе или на виселице, он есть. Он всегда располагается на определенном месте и его нельзя ни с чем спутать. Об этом мне рассказал отец Форман. Он сказал, что знак этот — верный признак и безошибочно предсказывает судьбу человека. И тут я ему верю. Я просто сказать не могу, какое облегчение я испытываю.
Я и сам испытывал немалое облегчение, ибо как и все верил в хиромантию; даже Темперанс Хэнди как-то признавал, что в Библии говорится о знаках судьбы, на наших ладонях. Энн отпустила мою руку.
— Роджер.
— Да, Энн?
— Я достаточно благоразумна, чтобы не ожидать чего-то невозможного. Я знаю, что может осуществиться, а что нет. Но ведь в жизни всегда так: что-то мы теряем, а что-то находим. По-моему я уже говорила об этом, да? Когда-нибудь твоим неприятностям придет конец, и ты заживешь жизнью, подобающей джентльмену. Женишься на девушке своего круга. И надеюсь обретешь счастье, которого заслуживаешь. Мое будущее предсказать труднее, но ведь будущее есть будущее, а настоящее пока с нами.
Я кивнул, соглашаясь.
— Сядь около меня, — попросила она.
Я передвинул свой бокал через стол и сел в кресло Рядом с ней. Она прижалась ко мне плечом.
— В тот раз в моей лавке я напугала тебя. Бедный Роджер! Я никогда не видела тебя таким испуганным. Но что поделаешь, вовсе не исключено, что я вновь не шокирую тебя, Приготовься к испытаниям, юноша! — Она снова завладела моей рукой. — На этот раз тебе придется остаться со мной. Что ты об этом думаешь? Всю эту ночь и весь завтрашний день. Ну как напугала я тебя? Не вижу твоего лица.
Моего лица она, естественно видеть не могла, так как голова ее покоилась на моем плече, да и единственная свеча давала слишком мало света.
— Сегодня ночью выходить будет небезопасно, — сказал я. — Я не сумею взять своего коня с постоялого двора. Очень жаль, я здорово привязался к этому верному другу.
— Да какое мне дело до твоей лошади? Ты слышал, что я сказала?