— Отдавай мои деньги! — закричала Флора на весь зал. — Негодяй! Таким, как ты, место в тюрьме! Ба-анди-ит! Я подам на тебя в суд!
Журналисты оживились, камеры пришли в движение, приличные господа выворачивали шеи, пытаясь не пропустить скандал и сохранить достоинство.
— Сначала сама из-за решетки выйди, дрянь, — выплюнул незнакомец, — а уж потом на чужую долю облизывайся.
— Чужая доля?! И во сколько же ты ее оценил, подонок?! Пять процентов? Пятьдесят?! Немедленно верни мои семь тысяч вианитов, не то… Не то… — По щекам Флоры покатились слезы. — Ах ты подлюга! У тебя хватило наглости принести сюда украденную сумочку?! Да ты абсолютный псих! — Она схватила плетеные ручки и потянула на себя. — Живо отдай!
Жасмин подоспела к ним как раз вовремя, чтобы успокоительно зыркнуть на примчавшуюся охрану, молча отнять у оборванца сумку и утащить виандийку в пустой угол. Через пару минут в кресло рядом с ними опустился припозднившийся судья Псарк, едва не потерявший должность из-за секс-скандала, — персона на Вианде известная, в приличном обществе почти что запретная.
— Слышали? — Он азартно потянулся к уху Флоры, хотя его громкий голос доносился и до первых рядов. — Блудный сын вернулся. Столько лет ни слуху ни духу, а как денежки запахли — сразу дом родной вспомнил. Говорили, он то ли погиб, то ли спился, то ли в секте колдовской голышом пляшет… Хм… — Судья повел мясистым носом, задумчиво плямкнул губами. — На алкаша точно не похож. Бретт Рокс, надо же… Когда-то выглядел как маленький ангел, а теперь от головореза не отличить. И как это старина Дилен о нем вспомнил? Они столько лет не разговаривали, в прежнем завещании Бретт даже не упоминался. О, простите, милая леди, ваше имя совсем вылетело из головы. Вас зовут…
Жасмин легонько стукнула его по багровой, покрытой толстыми складками кожи шее, отправляя в пятнадцатиминутный «сон».
— Становится интереснее? — подмигнула Флоре. — О, вон и Персик нарисовался вместе с инспектором Ильсом. Я ничего не делала с судьей, ясно? Усаживайтесь поудобнее и готовьтесь к шоу похлеще цирка. Передохните: сегодня гвоздь программы — не вы.
Глава 4. Блудный сын
Флора вжалась в спинку кресла, готовая провалиться сквозь землю. Она гордилась своей выдержкой, помогавшей и выносить проделки озорника Каса, и терпеть порядки Вианды, но внезапно сорвалась и не находила этому объяснений. Какой стыд! Благодаря телекамерам ее истерику увидят в каждом углу системы, возможно даже дома.
Это было хуже всего. Межпланетные каналы пока не распинали «ту распутницу Даньяту, что окрутила самого Дилена Рокса», а называли ее «подругой», «любовницей», «сожительницей». На родной планете Флоры отношения вне брака не осуждались, разница в возрасте порицалась не особо, и за свою репутацию она не переживала. Но устроенный прилюдно скандал с дракой — совсем иной уровень позора.
Свет погас. На сцену вышел высокий костлявый человек в мешковатом костюме и начал долгую нудную речь о том, какого замечательного гражданина потеряла Вианда.
— Деньги на месте? — Жасмин, невзирая на возмущенные взгляды окружающих, забрала отвоеванную сумочку и вытащила кошелек. — Отлично, карта есть. Надеюсь, код на ней не записан? Эй, улыбнитесь! Вы вернули свое законное имущество и узнали имя грабителя, а я уж позабочусь о том, чтобы он не поскупился на компенсацию.
Флора выдавила благодарную улыбку и сделала вид, что не услышала презрительного: «Столько шума из-за жалких семи тысяч… Я официантам на чай больше бросаю», донесшегося с соседнего ряда.
У сцены возникло движение. К первому ряду подошла девушка в полосатом платье и что-то сказала одному из присутствующих. Тот поднялся и скрылся в тени, но на мгновение его лицо осветилось пока еще пустым экраном.
«Ален Рокс?» — наследник финансовой империи частенько появлялся в Тори-Эйл, однако держался подальше от персонала.
Зато он красовался на снимках в серьезных изданиях и мелькал на экранах. На прошлой неделе маленький Касиал почти до полуночи ждал выпуск экономических дебатов с участием брата, но уснул на музыкальной заставке. Флора не решилась его будить. Утром за завтраком они посмотрели запись и сочли ее слишком жестокой, пусть и крутой.
Рокс размазал оппонента быстро и безжалостно, не позволив защититься. Он обрывал любые возражения, бросался в контратаку и бил по уязвимым точкам. Не гнушался использовать личную информацию, выдавал угрозы за дружеские советы и напрочь игнорировал несмелые потуги ведущего вернуть беседу в обычное русло.