Яркая молния прорезала небо, над Тори-Эйл громыхнул гром. По подоконнику забарабанили большие капли, огонек стал более размытым, ветер принес стойкую вонь ржавчины и органики, сопровождавшую почти каждый дождь на Вианде.
Флора схватила свою инфопанель и набрала Перса, с ужасом понимая, что не знает, что ему сказать.
«Только экстренные вызовы», — увидела на экране.
Означало это, что внешняя инфосеть снова пала жертвой погоды.
«Или того, кто шастает у пруда», — активировавшаяся в последнее время подозрительность мешала верить обыденным объяснениям.
— Жас, у нас вроде бы проблемы…
Асианка дернулась на звук, однако не проснулась. Выглядела она ужасно: неровные царапины и кровоподтеки выглядывали из-под регенерационного пластыря, запястье и локоть правой руки распухли, новая одежда, нынче валявшаяся в углу, превратилась в лохмотья… Создавалось впечатление, что Жасмин пожевало и выплюнуло гигантское травоядное животное, еще и лягнуло напоследок.
«Ей, наверное, неловко разгуливать по Тори-Эйл в таком виде. Она — непобедимая воительница, ее образу синяки противопоказаны!» — Флора на цыпочках вышла в коридор и помчалась в комнату охраны со всех ног.
— Не спится, матушка?
Она притормозила у лифта, едва не столкнувшись с источавшим алкогольные пары Бреттом Роксом и высокой рыжеволосой девушкой в серебристом вечернем платье, что обнимала его за плечи собственническим жестом. На обуви Бретта и его пассии блестели брызги дождя, доказывая: эти двое недавно побывали на улице.
— Совершаете вечерний моцион? — Адреналин бурлил в крови, мешая проигнорировать насмешку. — Госпожа?..
— Эй, ты! — Бретт пнул свою спутницу плечом. — Напомни, как тебя зовут?
— Лиза, господин Рокс. Вы сказали, что сегодня будете звать меня Лизой.
Он грубо отшвырнул ее к стене и придержал смыкавшиеся створки лифта.
— Ответ неверный, такси вызовешь сама. Чего застыла, матушка? — это уже адресовалось Флоре. — Боишься?
— Терпеть не могу алкашей. От них плохо пахнет.
— Что ты сказала?!
Она сбежала по лестнице, не заботясь о раздраженных воплях, несшихся вслед. Неровный топот Бретта затих пролетом выше, зато возмущения его подружки эхом отражались от высоких потолков Тори-Эйл.
— Госпожа Даньята? — В вестибюле, заложив руки за спину, прохаживался управляющий Лиам Рут, и его тощая, затянутая в черное фигура напоминала паука. — Что вам угодно?
— У пруда кто-то есть!
Он и бровью не повел. Пригладил лацканы фрака и бесстрастно сообщил:
— Совершенно верно. Там работают медики. С госпожой Азаль Солнцеликой произошел несчастный случай во время купания.
— Какого еще купания? — Флора всмотрелась в стекло входной двери и внутренне содрогнулась: в свете уличных фонарей пролетали крупицы града, грозя уничтожить начавший расцветать сад. — Ночь! Буря! Дикий холод! И разве Азаль не уехала днем?
Управляющий покосился на окно, за которым появились силуэты людей.
— Уехала. Но обнаружила, что потеряла дорогую ее сердцу брошь, и вернулась.
— В пруд с виандийской форелью? Идеальное место, чтобы что-то найти. Смерть, например. Почему ее не предупредили?!
— О, не беспокойтесь, форель давно выловили. У госпожи Азаль случилась обычная судорога. Благодаря вашему асианину, она не утонула.
— Он не мой асианин!
— А чей? — раздалось от лифта.
Флора крутнулась на пятках и скрестила руки на груди, сверля Бретта убийственным взглядом.
— Вы целых восемь лет уверяли всех, что не пошли по стопам отца, но до сих пор считаете, что люди имеют цену? Печально. Я была о вас лучшего мнения.
— А ты, матушка, не различаешь понятия «чей-то» и «купленный»? Да у тебя все намного печальнее. Говоришь, от меня воняет как от помойки? — Бретт подошел ближе и неожиданно схватил собранные в хвост волосы Флоры, зарылся в них носом. — Кардамон, горечь и свежесть в одной капле… — пробормотал, глубоко дыша. — Самое то для старого доброго виски… Мы сочетаемся, госпожа Даньята, даже в запахах. Отец и это предвидел? Или ты догадалась сама?
Она отшатнулась, но Бретт не разжал кулак. Стиснутые его пальцами кудри выпрямились, натянулись как струна, и каждое движение причиняло боль. Флора быстро заморгала, чтобы убрать с ресниц нечаянно выступившие слезы, и слабо толкнула Рокса в грудь.
— Обойдемся без ласк, матушка. — Он потянул сильнее, заставляя ее сделать крохотный шаг вперед. — Ты не заменишь Лизу, запомни! Не верти передо мной хвостом! Все твои ужимки — детский лепет по сравнению с тем, на что способны девочки Бьена! Поняла меня?!