— Что за шар? — хваленый асианский нажим, так любимый киношниками, удался на славу.
— Волшебный!
«Мы в детском саду на утреннике?» — но госпожа Солнцеликая смотрела без издевки.
— Хрустальный? — Жасмин представила быт виандийских экстрасенсов и с горем пополам сообразила, в чем суть.
— Шар хозяев этой планеты! — Азаль побагровела. — Средоточие силы истинной Вианды!
— Реквизит, без которого неохотно пускают на телешоу? Вы обычно появляетесь без шара… Значит, в пруду искали чужой? Чей?
Птицепоклонница закатила глаза и поднесла руки вверх, будто призывая все кары небесные на голову грубой асианки. Ее муж, напротив, потер длинный крючковатый нос и шевельнул пухлыми, слишком яркими как для мужчины губами.
— Самый известный на Вианде шар принадлежал моему не особо хорошему другу Сенрику Ясноокому, — продолжала Жасмин. — Тому самому Сенрику, с которым вы обедали за полчаса до его смерти. Скажите, что это совпадение, и я вам поверю. Честно. Я сегодня очень добрая.
Джако едва заметно качнул головой.
— Не совпадение, а жаль… Вы мне нравитесь, Азаль, потому что у вас хватает смелости идти против Роксов. Сделайте одолжение, не усложняйте эту ночь. Кто вас отправил в пруд с виандийской форелью?
— Что?! Форель?! Я могла погибнуть?!
Жасмин начала терять выдержку. В тоне собеседницы было столько фальши, что хватило бы на парочку реалити-шоу. Азаль показушно кривила губы и выдавливала скупые слезы, однако ее четкие уверенные движения выбивались из образа извечной страдалицы.
— Не могли, и прекрасно об этом знаете, потому что наблюдали за отловом форели с террасы. А тот, кто заставил вас попробовать весенней водички, мог этого и не видеть. Кто он? Или она?
— Аноним, — тихо сказал Джако. — Нам написали и предупредили, что шар Сенрика утоплен в пруду Тори-Эйл.
«Утоплен. То есть эта хрустальная штука тяжелая? Или ее утяжеляют тайны, которые в ней хранятся? Тайны, что Сенрик обещал поведать миру, да не успел?» — заинтересовалась Жасмин
— Груз мерзких преступлений толкал его вниз! — патетично выкрикнула Азаль.
— Тех самых преступлений, за информацию о которых вы душу готовы продать, госпожа Солнцеликая? Что там? Материал для шантажа известных людей или ваши личные прегрешения?
— Вианда покарает тебя, неверная! — Птицепоклонница побледнела, ее губы затряслись. — Не говори о том, чего не понимаешь!
Мимо прохромал инспектор Ильс. Взглянул неодобрительно, наморщил лоб… Пробормотал нечто грубоватое и попросил не орать во всю глотку.
— Я понимаю, — Жасмин дождалась, когда он исчезнет из виду, и заговорила тише, — что у вас было влияние на Сенрика. Вы начинали дурить народ вместе, это даже в инфопоисковике есть. Сенрик поделился планами начет той передачи, верно? Сказал, что сорвал большой и опасный куш, но с деньгами Эйта можно исчезнуть и жить в достатке до конца своих дней. Сенрик ведь кривлялся ради наживы, знаете? Он не из идейных, ему что истинная сила Вианды, что сила истинной Вианды — одна беда.
На невзрачном лице Азаль промелькнула гримаса боли.
— Сенрик был продажной тварью, — прошипела птицепоклонница, брызжа слюной. — Он не ценил свой дар! У него в руках находилось наследие Вианды, но он использовал его как попало!
— А вы убедили использовать правильно? — Жасмин заметила, что Джако потихоньку пятится к лестнице, и зыркнула из-подо лба, заставив его замереть. — Мы с напарником однажды от нечего делать проанализировали подборку ваших появлений в кадре, госпожа Солнцеликая. Представьте наше удивление, когда выяснилось, что у всех их есть кое-что общее! Перед камерами вы регулярно упоминаете «Олимпикус» или его товары. Обычно в нейтральном ключе, поэтому доказать скрытую рекламу сложно, но мне доказательства и не нужны.
Азаль пошатнулась, закатила глаза. Джако бросился к ней, поддержал, и она тяжело навалилась на его плечо, не замечая, что кружевной халатик превращается в мятую тряпку.
— Закрой рот, асианка. Ты понятие не имеешь, во что лезешь!
— «Олимпикус» — это Бьен Зарек, Бьену нужно падение империи Роксов, «РоксГрупп» исчезнет, если уничтожить репутацию Алена. Все просто, разве нет? Бьен платит больше Эйта, поэтому вы легко переманили Сенрика. Вместо «убийца Дилена Рокса — его лучший друг» он собирался назвать имя сына. А дальше — шоу для закрепления эффекта. «Рокса убил его сын Ален!» — говорит Сенрик и падает замертво. Сюжет об этом не сходит с экранов неделями, делить гонорар не надо… Идеально, нет? Драма — ваш стиль жизни, убить вы можете запросто. Я права? Одного не пойму: в чем ценность шара?