В четырех из них все еще пульсировали точки работающих зондов.
— Так, мы сделали то, зачем все и затевали, — заметил момент Эксфорд. Его голос прозвучал достаточно спокойно, особенно учитывая обстоятельства. — Предлагаю убраться отсюда, пока мы еще не потеряли ход.
— Можете не ждать возражений, — подытожил Эландер.
Зонды меркли один за одним. Их количество уменьшалось, а Эландер думал о том, какая невообразимая драма происходит сейчас внутри куттеров.
— Еще немного, — попросила Сэмсон.
— НАЧИНАЮ ПРОТИВОРАКЕТНЫЙ МАНЕВР, — секундой позже объявил голос автоинформатора.
Эксфорд предупреждающе закричал, и прямо над их тетрадой завис вражеский куттер. Ужасным цветом полыхнула вспышка на экране.
— ПОВРЕЖДЕНИЕ.
Корабль под ними резко дернулся, отбросив Эландера и Эксфорда к дальней стенке. Сэмсон осталась на ногах — руки пилота держались за рычаги управления, и это помогло ей удержаться.
— «Клото», уходим!
Эхо повторило в тишине вскрик Эландера — и их прорезатель тут же провалился во внепространство. Питер расслабился, ощутив, как удары его сердца тяжело отдаются в гортани.
— Прошлись по краю, — проговорил он, с трудом поднимаясь на ноги.
— По охрененно тонкому краю, — заворчал Эксфорд, делая то же самое. Затем он добавил, уже обращаясь к Сэмсон: — А ты, подруга, когда делаешь — что же головой-то не думаешь?
Сэмсон отступила от консоли, повернувшись лицом к Эксфорду.
— Я пытаюсь собрать больше информации, насколько это возможно, — излишне мягко ответила она на оскорбление Фрэнка. — За этим мы и явились сюда. Я просто хотела задержаться еще на пару секунд.
— Сучка!… Да за эти две секунды нас могли перебить всех до единого! — загремел Эксфорд.
— Не рви связки, Фрэнк, — отозвался Эландер, — она же только…
— Да она же дура, и на кой мне такой риск! — сказал, как отрезал, Эксфорд.
— Вас вывели из боя, причем в нешинкованном виде — что вам еще нужно? — перехватила инициативу Сэмсон.
— Мы могли и не вернуться. Что за толк в информации, если мы уже слишком дохлые, чтобы ею воспользоваться?
— Если мне не изменяет память, дело при Бейде было такой же операцией по сбору разведданных, не так ли? — Она встретила пронзительный взгляд Фрэнка. — Странно, но там я не отметила такой заботы о безопасности, как на этот раз.
Экс-генерал рыкнул и выскочил вон из рубки, тряся на ходу головой.
Сэмсон обернулась к Эландеру, пожимая плечами.
— Возможно, что он прав. Однако нам не выиграть эту схватку без элемента необходимого риска.
Питер вздохнул.
— Знаю. Только в другой раз не подрезай куттер так близко.
— Ладно. К счастью, нам предстоит только один другой раз…
Эландер кивнул. Если данные покажут то, что нужно, причин отказываться от плана Эксфорда больше не останется. Сам он все еще не знал, что обо всем этом думать.
— Не стоит мучить себя сомнениями…
— А?
— Ничего, Клео. Возвращайся домой — посмотрим, кто остался в живых. Нужно подумать о том, что будет с нами дальше.
1.2.2
Глухая стена черноты поначалу тревожила, но скоро Лючия привыкла и успокоилась. В темноте было действительно спокойнее… или безопаснее. Этого достаточно, чтобы собрать осколки самой себя и привести в порядок перепутанные обрывки эмоций, оставшиеся после разговора с Питером. Энграммы действительно представляли собой компьютерные программы с алгоритмом особой сложности: программный код в темпе реального времени моделировал мысли, эмоции, работу человеческой памяти и тому подобное; потом уже шли решения и действия, подобные человеческим.
Когда-то такие программы казались совершенством, однако и они представляли собой лишь этап развития, промежуточное звено между примитивными моделями искусственного интеллекта и всегда «голодным» разумом человека. Высшие руководители ОЗИ-ПРО испытывали стойкую неприязнь к вечной проблеме программистов — заключительной отладке, и всерьез рассматривали совершенно абсурдную идею: дать энграммам средство для редактирования своего алгоритма на случай возникновения в нем неразрешимых тупиков. Все же разум человека одержал верх, и эта идея не получила общей поддержки, как никогда не имела воплощения идея о «выведении» совершенного человека.
Это было досадной ошибкой, подумала Лючия. Возможно, сегодня такая способность позволила бы Питеру исправить самого себя — без необходимости вмешивать в это дело остальных. Он мог бы сам отключить сбойные участки кода, служившие источником нестабильного поведения, доработать их и затем удостовериться в отсутствии ошибок. Мысль о таком «доморощенном» ремонте собственного «Я» не вполне укладывалась в сознании, но, подумала Лючия, это все же лучше, чем смерть или…