В стане противника царило замешательство. Никто долго не показывал носа из машины. Наконец дверца распахнулась и появился молодец, о котором говорят — косая сажень в плечах. Он скинул куртку, закасал рукава рубахи, демонстрируя мускулы. Следом показался Бледнолицый. Был он, конечно, пожиже своего дружка, но тоже здоровый парень. В руках у них ничего не было, Они, вероятно, думали, что, едва завидев их, деды разбегутся кто куда.
А деды и не думали разбегаться. Деды стояли, как на последнем рубеже обороны.
Молчание затягивалось. У всех нервы были напряжены до предела.
— В чем дело, дорогие дедушки? — первым подал голос Бледнолицый.— Мы приехали в гости, а вы нас так нелюбезно встречаете…
— Мы вас в гости не звали,— отрезал Матвей.
Он, как всегда, был непреклонен и не шел ни на какие компромиссы.
А я видел, как глядят на нас Анюта и Андрюша. Они сидели в машине, словно испуганные воробышки, и боялись подать голос.
— Вы нам отдаете детей, а мы вас пропускаем,— решительно высказал я мирное предложение.
Краем глаза я видел, как Матвей поморщился. Потому что я нарушил план. По плану мы должны были штурмом захватить «Жигули» и освободить детей.
— Да мы их и не похищали,— ворковал Бледнолицый, делая знак Андрюше и Анюте, чтобы те выбирались из машины.— Мы просто решили отвезти их за город, чтобы бедные дети подышали свежим воздухом…
Анюта вылетела из машины и бросилась ко мне. Повиснув на шее, дала волю слезам.
— Дедушка Коля! Дедушка Коля! — повторяла она одно и тоже.
Андрюша держался молодцом, как и подобает мужчине. Но по тому, что он был молчалив, чувствовалось, что и ему это путешествие далось нелегко.
Матвей похлопал Анюрюшу по спине. Какие могут быть телячьи нежности у настоящих мужчин!
— Извини, батя,— произнес небритый парень хриплым голосом, отодвигая меня от машины.
Этот голос показался мне знакомым. Но ума не приложу, где я его мог слышать. Правда, на этом мои воспоминания закончились, так как то, что я увидел потрясло.
Парни подняли мою машину и перенесли ее в сторону на пару метров. Ровно настолько, чтобы могли проехать «Жигули». А потом сели в машину и укатили. Причем, Бледнолицый помахал на прощанье рукой.
— Дедушка Коля, я так рада, что вы нас спасли,— всхлипывая, Анюта прижалась ко мне.
— Ну, успокойся, все кончилось,— утешал я девочку и поторопил остальных: — Пора ехать, а то бабушки наверное, уже с ума сходит…
УДАР НИЖЕ ПОЯСА
Мы сели в машину, и, сам не знаю почему, я снова поехал по лесной просеке. Как говорится, береженого Бог бережет. А попросту говоря, не хотелось мне снова встречаться с Бледнолицым и Хриплым. Не доставляли мне никакого удовольствия эти встречи. Тем более что я вспомнил, где слышал этот противный, хриплый голос. Его обладатель говорил Андрюше по телефону, чтобы деды не совали нос, куда не надо.
Сидевшая рядом со мной Анюта трещала без умолку. Натерпелась, бедная, страху и вот говорит не переставая.
Судя по ее рассказу, они с Андрюшей вышли из школы, как вдруг возле них с ужасным визгом остановились «Жигули». Из машины высунулся Бледнолицый и подозвал Андрюшу. Анюте показалось, что они слишком долго разговаривают и к тому же на повышенных тонах, и она подошла поближе.
Бледнолицый предложил прокатиться за город, мол, Андрюша уже дал согласие. Анюта заявила, что сама не поедет и Андрюшу не пустит, Андрюша тут же вспылил: «Кто ты такая, чтобы меня не пускать?» — и сел в машину. Тогда и Анюта последовала за ним. Решила, что если будет рядом с Андрюшей, они ничего с ним не сделают…
Чистая душа! Анюте и в голову не пришло, что ее могут обидеть… Она думала только о нем…
— Скажи, пожалуйста, Андрюша,—спросил Матвей,— о чем с тобой говорил Бледнолицый. Ну, Гоша, связной?
— Ты прекрасно знаешь, дедушка, о чем,— насмешливо протянул Андрюша.— Все о том же, первая неделя подходит к концу, а деды не чешутся…
Да, у нас положение щекотливое. Анюта ничего не знает, и при ней лучше Андрюшу не расспрашивать.
Матвей на минуту умолк, а потом задал Анюте невинный вопрос:
— А вы обычно из школы вдвоем с Андрюшей ходите?
Но первым ответил за него Андрюша.
— Не все ли равно, дедушка?! — в голосе внука проскальзывало явное раздражение.
— Обычно… — начала Анюта и запнулась.— Если говорить честно, то первый раз… Не скрою, мне это бью очень приятно…
— Дедушка,— все в той же насмешливой манере произнес Андрюша,— а тебе не кажется, что ты вторгаешься в область, куда вход воспрещен?..