По виду Мераны и Добыславы было видно, что внезапная усталость никого не обманула. К счастью, статус княжны защищал в какой-то мере от нежелательных расспросов. Поэтому ее оставили одну. Стоило женщинам выйти, Либуше тут же резво вскочила с постели и пошла вдоль стен комнаты, старательно, как показывал когда-то старший брат, «выстукивая» их в поисках полостей.
Ничего. То ли потайные дверцы были так хорошо спрятаны, то ли не было их — ходов в эту комнату. Только в двух местах деревянные украшения показались девушке подозрительными. В безупречно обставленной комнате они висели, словно не совсем на своем месте. И то, заметно это становилось только тогда, когда особо придирчивый гость начинал старательно приглядываться.
«Ну, погоди ж ты у меня, крулевич!» — с досадой сжала кулачки Либуше. — «Дай только улучить момент, уж мы с тобой поговорим начистоту!»
В Принценхауз Генрих вернулся только для того, чтобы переодеться к ужину. Сегодня опять предстоял вечер в кругу семьи. Если бы не ожидаемый допрос, принц только порадовался бы такой возможности. Сейчас же оставалось только радоваться, что в замке нет еще и отца с братьями, которые не упустили бы устроить допрос по всей форме. Достаточно и того, что отчета потребует мама.
— Ну? — Ее величество, верная своим принципам, сначала дождалась окончания ужина. Теперь же она всем своим видом давала понять, что желает получить ответы на вопросы. — Генрих, может, расскажешь, что у вас тут стряслось?
— Ты о чем, мама? — Кронпринц скорчил невинную рожицу, понимая, что этот номер не пройдет. У него, в отличии от пройдохи Эрика, изображать святую невинность не получалось никогда.
— О том, что за всю прогулку вы с княжной едва парой слов перемолвились бы, не пинай вас время от времени мы. Такое впечатление, что Агата за полчаса прогулки стала ей ближе, чем ты — за всю неделю. Чем ты тут занимался без нас?!
Генрих подозрительно посмотрел на невесток. Мелисса сделала вид, что разглядывает тонкую вышивку на скатерти. Агата озорно подмигнула и принялась нарочито любоваться букетом на столике у окна. Поняв, что помощи с этой стороны ждать не стоит (чего, впрочем, и следовало ожидать), принц начал свой рассказ.
— Я ухаживал. Сопровождал на прогулках. Посылал цветы и записки.
— И все? — Ее Величество Ариана всплеснула руками.
— А что еще можно сделать в постоянном присутствии свиты? — Генрих сделал вид, что не понимает.
— У тебя свадьба почти через неделю, а бедная девочка тебя совсем не знает. Ты же испугаешь ее до смерти!
Генрих хотел огрызнуться, что брачной ночи ждать совершенно необязательно. «Бедная девочка» уже до смерти напугана одним его видом. Но, конечно, вслух сказал совершенно иное.
— Мама, княжну к этой свадьбе готовили с раннего детства. Она заверила меня, что понимает условия сделки и готова их выполнить в полном объеме.
При этих словах Мелисса картинно закатила глаза, а Агата бросила внимательный взгляд на родственника, но тут же отвернулась. Вспомнив, что младшая принцесса обладает особенной магией, Генрих возблагодарил Творца за ее ум и лояльность. Маленькая Гота не выдаст.
Вчерашний разговор затянулся допоздна, а ранним утром в окошко Принценхауз постучался молоденький паренек из вендов. В армии Генриха таких называли оруженосцами, потому что учиться и носить за своим господином и наставником часть снаряжения было их основной задачей. У вендов их, кажется, называли «отрок» — не получивший по неопытности еще права собственного слова на советах воинов. Паренек, оглядываясь, настаивал на том, чтобы передать записку Его Высочеству лично в руки.
Привычная ко всему стража тщательно проверила гонца, а потом допустила в утреннюю гостиную. Кронпринц как раз заканчивал завтрак, когда ему доложили о гонце. Помня, по старой привычке, что ничего хорошего такие внезапные послания «лично в руки» не предвещают, принц велел позвать парня.
— Доброго утра, Ваше крулевское высочество! — С заметным акцентом приветствовал тот принца. Генрих только нетерпеливо кивнул.
— И тебе того же. Что случилось? От кого письмо?