Леон кинулся к маме – бесполезно, непроницаемая преграда никуда не делась. В глаза ударила яркая вспышка, и он очнулся в кресле у камина с заплаканным лицом.
В тот же день началась его учеба, так называемый курс молодого бойца. За восточной стороной усадьбы спешно достраивали две полосы препятствий и открытый тир.
Спустя полгода Ленчика принялись натаскивать спецы. Разведку и методы борьбы с диверсантами преподавал бывший майор ГРУ Вениамин Григорьевич Рогов. Обучение шло в щадящем режиме по причине малолетства курсанта. За его здоровьем следил небезызвестный ординатор Геня Лямин, имевший вдобавок квалификацию спортивного врача. Шебутной Геня, несмотря на несерьезную внешность и манеру поведения, оказался настоящим профессионалом и пришелся Дубовым по душе.
Основные дисциплины Ленчик начал изучать лишь через год. Несмотря на хорошую физподготовку и большую выносливость, учеба давалась тяжело – слишком плотный график. Еле успевал делать школьные задания. Постепенно он вошел во вкус – стрельба из различного вида оружия, марш-броски с полной выкладкой, рукопашка, бой холодняком – нож, саперная лопатка, чтение карты и ориентирование на местности.
Курс молодого бойца давал Гуров. Он же обучил Ленчика многим хитростям. И все спецы, во главе с папой Федором Дубовым, вдалбливали в его голову одну простую вещь. На войне нет правил, в схватке нет понятия «честно – нечестно». Победил – значит прав. Все слюнтяйские разговоры о гуманизме и всепрощенчестве забудь навсегда. Иначе умрешь. Главное, чтобы ты смог плюнуть на могилу своего врага, а не наоборот.
Несмотря на успехи сына, Федор пребывал в крайней степени озабоченности и растерянности. Дело в том, что основные знания и навыки по огнестрелу Ленчик сможет применить только на Земле. В другом мире, в империи Аргос – магия и средневековье, со всеми вытекающими. Федор столкнулся с проблемой, и как он раньше не обратил внимания. Кто обучит Ленчика мечному бою? Существующие шпажисты и саблисты не подходят – не та техника, да и вообще спорт весьма далек от реальной жизни. Реконструкторы и прочая сдвинутая по фазе публика сама беспомощно барахталась среди разрозненных и малодостоверных исторических источников.
Пришлось Федору заняться отвратным для него делом – залезть в Интернет. Матерясь и шипя от злости, он месяца полтора просеивал скудную информацию, и в результате совершил вояж в Европу. Сначала в Англию, а затем в Германию. У высокомерных бриттов полезного ничего не нашел – одни понты на зеленых лужайках. Наши ролевики выглядели более достоверно. Вот немцы его приятно удивили. У них возродили Орден Розенкрейцеров, деньгами помогли частные меценаты. Дойчи подошли к делу весьма основательно. Накопав массу исторических документов, возродили мечный бой времен рыцарства.
За очень большие деньги Дубову удалось сманить одного из гросс-мастеров – Дитриха Вольфа – сроком на год. Теперь Ленчик ходил в синяках и проклинал в сердцах дотошного Дитриха вместе с его рыцарями и заботливого папу Федора в придачу. Через год, закончив обучение, немец свалил в фатерланд, заметив на прощание: «У малшика кароший задатки, но очшен рассеян». За время, проведенное в России, Дитрих научился двум вещам – сносно шпрехать по-русски и ходить в баню.
В десятом выпускном классе в маленьком семействе Дубовых случилась беда – Ленчик влюбился в учительницу химии Светлану Алексеевну. Она имела поразительное сходство с французской актрисой, игравшей роль Констанции Бонасье в фильме «Три мушкетера» шестидесятых годов, который младший Дубов неоднократно смотрел. У них имелась огромная фильмотека.
Любовь-морковь, почти все проходят через это болезненное состояние в юношеском возрасте. Ленчик втрескался по самые уши, и, что хуже всего, Светлана Алексеевна ответила взаимностью. Ну дык чего не ответить – парень кровь с молоком, вымахал орясина под метр восемьдесят, эдакий жгучий брюнет с гусарскими замашками и на удивление элегантными манерами.
Как на грех, учительница химии только окончила институт и была старше юноши всего на семь лет. Отношения развивались стремительно, и папа Федор озадаченно чесал затылок, глядя на главного телохранителя, принесшего печальную весть.
– Прям беда, Федор Иванович, – гудел медвежьим басом Николай. – Оне ведь на полосе препятствий дуркуют и на стрельбище. Башку в небо задерет, глаза дурные, и иди чиркать в блокнотике. Стишата пишуть.