Вдоль ряда стойл к ним вальяжной походкой приближался Маккрей. При виде его у Эбби учащенно забилось сердце, все ее тело слегка напружинилось, чувства обострились. Нельзя было сказать, что это ощущение было неприятным.
– Иден! – окликнула она дочку, которая уже вовсю болтала с конюхом, излагая тому во всех подробностях биографию Уиндсторма. – А вот и Маккрей.
– Извините, мне пора, – прощебетала девчушка, тут же бросившись навстречу хорошему знакомому. – Выигрыш забрал? – осведомилась она, еще не добежав до него.
– Конечно, – потряс он в воздухе веером из банкнот.
– Ого! Смотри-ка, мамочка, сколько денег выиграл Мак!
– И в самом деле немало, – согласилась Эбби с дочкой, которая, сбегав к Маккрею, уже успела возвратиться к матери. – Ты рассказала ему новость?
– Какую? – непонимающе уставилась на нее Иден.
Наклонившись, Эбби прошептала ей на ухо:
– Уиндсторм установил новый рекорд ипподрома для арабских лошадей.
– Вот это да! – Она, просияв, обернулась к Маккрею. – Уиндсторм – рекордсмен!
– У него самое лучшее время в скачках на милю для арабских лошадей на этом ипподроме, – пояснила Эбби, чувствуя, как ее вновь распирает от гордости за любимца.
– Просто великолепно! Значит, у нас есть повод отметить сразу три достижения: рекордное время Уиндсторма и мой выигрыш.
– А какое же третье? – поинтересовалась Иден.
– Я купил имение Джеффордов – дом, земельные угодья и все прочее. – Отвечая девочке, он смотрел на Эбби. – Это в каких-нибудь десяти милях от фермы.
– Мне это место знакомо, – сказала она, хотя видела владения Джеффордов, только проезжая мимо по дороге.
– Может, заглянешь как-нибудь? – предложил Маккрей, но Эбби не торопилась соглашаться. Ей не хотелось просто смотреть, где он живет, где ест, где… спит.
Не добившись от нее ничего, кроме молчания, Маккрей опять переключился на Иден:
– И как же будем праздновать? Что ты думаешь по этому поводу?
– Ну-у… – задумалась Иден, сосредоточенно поджав губы. – Мы могли бы купить большу-у-ущее мороженое. Может, игрушки какие-нибудь посмотреть. И еще пойти в кино, – уже вполне уверенно заключила она.
– Неплохо придумано, – тонко улыбнулся Маккрей.
– Только я не в счет, – поспешно произнесла Эбби. – Идите вдвоем, а нам с Беном нужно остаться присмотреть за Уиндстормом. – В подобных случаях она всегда уходила в сторону, давая Маккрею возможность побыть с Иден наедине.
– А я хочу, чтобы ты пошла с нами, – настойчиво заявила дочь. – Без тебя будет уже не то.
– Прости, милая, но не могу. Нам с Беном обязательно нужно быть здесь. – Эбби уже видела, что без скандала дело не обойдется, и внутренне готовилась к нему.
– Тогда и я никуда не пойду, – надулась Иден, всем своим видом давая понять, что на сей раз уговорить ее не удастся.
– Ну как же так, Иден? Тебе же всегда нравилось быть вместе с Маком, – попыталась урезонить ее мать.
– А мне хочется, чтобы сегодня мы веселились все вместе, как тогда, на лошадиной выставке.
– Не капризничай, Иден, – тяжело вздохнула Эбби, теряя остатки терпения. Эта упрямая девчонка и ангела способна была вывести из себя.
– Если ты с нами не пойдешь, мы все тут с тобой останемся. – Иден встала, решительно скрестив ручонки на груди и вызывающе вздернув подбородок.
– Ну и прекрасно. Сама же удовольствия и лишишься. – Однако с тем же успехом она могла бы попытаться уговорить осла. Эбби беспомощно взглянула на Маккрея, которого, судя по всему, довольно-таки позабавила борьба двух характеров. У Эбби даже мелькнуло смутное подозрение, уж не он ли подговорил Иден устроить эту сцену.
– Если не можешь справиться с противником, заключи с ним союз. Разве не этому учит нас народная мудрость? – улыбнулся Маккрей в усы. – Поехали с нами, а Уиндсторм прекрасно обойдется и без тебя. Ведь не каждый же день ты с ним возишься. Значит, и сегодня вытерпит как-нибудь.
– Понятно, опять ты ей потакаешь. Как всегда! – возмущенно проговорила Эбби, но гнев ее был напускным. В глубине души она сознавала, что ей хотелось, чтобы ее уговорили уехать отсюда. Однако, признавая это, приходилось признать и то, что ей хотелось быть вместе с Маккреем.