Я всегда буду помнить эту сцену. Вильму похоронили в полдень. Когда мы вернулись с похорон, я лежала без сил на диване в своей темной комнате. Зашел Лайош, весь в черном - он оделся на похороны так тщательно, словно солдат на парад. Помню, у него были специальные черные пуговицы для такого случая. Произнеся несколько скорбных слов, он вручил мне кольцо. Я была такой уставшей и растерянной, что не очень понимала, что он сказал, и просто безучастно смотрела, как он кладет кольцо на столик возле дивана, а потом не возражала, когда он напомнил мне о кольце и надел его мне на палец. "Кольцо должно быть у тебя", - торжественно объявил Лайош. Потом я пришла в себя. Конечно же, кольцо принадлежит Еве, дочери моей покойной сестры. Но Лайош нашел хитрый способ опровергнуть мой довод. Сказал, что такое кольцо - не фамильная реликвия, а символ семейной иерархии. Из этого следовало, что после смерти мамы и Вильмы кольцо должно перейти ко мне, поскольку я была самой старшей из женщин. Так всё и уладилось.
Я ничего не сказала и спрятала кольцо. Конечно, мне ни на мгновение не пришла в голову мысль о присвоении фамильной реликвии. Моя совесть и письмо, которое я написала на случай своей смерти - оно лежит в комоде рядом с кольцом и бельем - подтверждает тот факт, что я хранила кольцо для Евы и сделала распоряжения о том, чтобы его отдали ей после моей смерти. Потом я решила отослать кольцо дочери Вильмы на ее помолвку или свадьбу, если она выйдет замуж. Письмо с распоряжениями касательно моих скромных пожитков безусловно назначает сирот Вильмы наследниками, при условии, что они не продадут дом или сад, пока жива Нуну. (Почему-то я представляла, что Нуну будет жить еще много лет, а почему бы и нет? У нее не было особых причин умирать, так же, как не было особых причин жить! В любом случае, чувство, что она переживет меня, одновременно волнует и успокаивает). Я спрятала кольцо, потому что не хотела спорить с Лайошем, и потому что чувствовала, что эта скромная драгоценность, которая, всё же, могла бы помочь одной из нас, учитывая наши обстоятельства, поскольку суммы, которую можно было бы получить за кольцо, по моему мнению, должно было хватить на приданое для юной девушки - я чувствовала, что эта драгоценность будет в сохранности у меня под присмотром, иначе потеряется среди хлама, который постоянно сам собой накапливался у Лайоша, хлам рос, словно семена в благоприятном климате. Я подумала, что Лайош продаст кольцо или проиграет в карты, меня тронул этот его поступок - предложить кольцо мне. Именно в то мгновение - Господь, дай мне силы и помоги быть честной - когда гроб моей сестры опустили в землю, я подумала, что, может быть, жизнь Лайоша, детей, и моя собственная жизнь наконец-то наладится. Теперь кольцо мало что значило, важна была ситуация в целом... Так что я спрятала кольцо. Так вот я забрала его с собой, когда мы расстались, и прятала среди других памятных вещей вместе со своим завещанием.
В течение тех лет, когда я ничего не знала о Лайоше, я не раз смотрела на кольцо, потому что была уверена, как бывает уверена сомнамбула, что кольцо - подделка.
"Я была уверена". Вот так сказала! Я никогда не держала кольцо в руках. Я его боялась. Боялась знания, которое никогда не облекала в слова. Я не могла не знать, что всё, чего касался Лайош, теряло значение и ценность оригинала, распадалось на элементы, изменялось, как благородные металлы в ретортах алхимиков... Я не могла не знать, что Лайош был способен не только изменять природу металлов и камней, но и превращать настоящих людей в фальшивки. Я не могла не знать, что кольцо не могло остаться невинным предметом, побывав в руках Лайоша. Вильма долго болела и не могла думать о домашних делах, так что Лайош управлял домом и завладел кольцом... в то мгновение, когда об этом сказала Нуну, я поняла, что это - правда. Лайош обманул меня с кольцом так же, как со всем остальным. Бледная, я сидела на кровати.
- А ты его кому-то показывала?
- Да, - спокойно ответила Нуну. - Однажды, когда тебя не было дома и ты оставила мне ключи. Я отнесла его к ювелиру. Лайош заменил и оправу. Подобрал какой-то белый металл для фибулы. Сталь, менее ценную, чем платина. Белое золото, они сказали. И камень заменил. Кольцо, которое ты так бережно хранила столько лет, не стоит и пяти крейцеров.
- Это неправда, - сказала я.
Нуну пожала плечами.
- Проснись, Эстер! - разозлилась она.
Я молча смотрела на пламя свечи. Конечно, если это говорит Нуну, это должно быть правдой. И почему я должна притворяться, что не подозревала об этом уже давно, с того мгновения, как Лайош отдал мне кольцо. Я сразу же подумала, что это - подделка. Всё, чего он касался, тут же превращалось в подделку. А его дыхание - словно чума, думала я. Я сжала руку в кулак. Это не из-за кольца.... что в моем возрасте может значить кольцо или сколько угодно колец? Всё, к чему он прикасается, превращается в подделку, думала я. А потом мне в голову пришла еще одна мысль, и я произнесла ее вслух: