С другого края деревенской площади уже стояла готовая поленница. Алиенору привязали к столбу, для верности обмотав цепью; тело Сайруса швырнули ей под ноги. Тот слабо шевелился.
- Да будьте вы прокляты! – отчаянно кричала она, но её голос тонул в воплях бесноватых фанатиков. – Сайрус, Сайрус! Очнись!
Девушка закашлялась. Из-под её ног вырвались клубы чёрного дыма: кто-то из крестьян с остервенением совал в поленницу горящий факел, но мокрые дрова упорно не хотели заниматься. Дым окутывал её со всех сторон, попадая в горло и застилая глаза. Сознание начало мутиться.
Внезапно крики усилились. Судорожно дергаясь от душивших её спазмов, она заметила какую-то беготню вокруг. Солдаты. Множество солдат в сверкающих кирасах и завывающие крестьяне.
- Что за дьявольщина! – гневно кричал чей-то незнакомый голос. – Ардан, Марг, тушите! Этого старого урода ко мне!
Выплеснувшееся из поленницы пламя лизнуло ноги, заставив её дико завизжать. Кто-то, навалившись со всей силой на столб, опрокинул его на землю. Алиенора потеряла сознание.
Туман в голове рассеивался. Жива, подумала Алиенора, и в то же мгновение, захлёбываясь и ловя ртом воздух, судорожно вздохнула. Кто-то вылил ей на голову целый ушат ледяной воды.
- Дышит, - удовлетворённо произнесли рядом. – Нормально всё. Крепкая девка, хоть и тощая. Кевин, иди, его милости доложись. Вроде, в себя приходит.
Алиенора закашлялась – в горле продолжало едко саднить, - и села, открыв глаза. Точнее – правый глаз. Левый жутко затёк и видел всё словно через мутную плёнку. Она находилась в маленькой хижине без окон, с низко нависавшим дощатым потолком.
Села – и тут же натянула на себя край холщового одеяла, чуть не сползшего вниз с лавки от её движения. Её платье представляло собой жалкое зрелище, и было пригодно разве что на бинты. Рядом стояли два солдата: один постарше, второй – совсем молодой, с пустым кожаным ведром в руках.
- Эй, эй, - добродушно сказал тот, что постарше, - не суетись, девочка. Никто тебя не тронет. Кевин, - он поворотил голову к своему товарищу, - топай, давай. Нечего глазеть.
- А что? – недовольно пробурчал тот, но всё же отшвырнул ведро в сторону и направился к выходу. – Красивая бабёнка, чего ж не посмотреть-то…
Солдат хмыкнул. Взглянув на Алиенору из-под кустистых бровей, он отстегнул от пояса флягу и протянул ей.
- Хлебни. Только аккуратно. Крепкая.
Придерживая на груди холстину, девушка послушно сделала хороший глоток, вновь закашлявшись. Внутри была обжигающая жидкость, и Алиенора едва слышно пискнула, когда спирт попал ей на разбитую губу.
- Мой товарищ, - хрипловато произнесла она, - что с ним?
- Тот, в чёрном? – Солдат пожал плечами. – Ничего, жить будет. Руку, кажись, эти изуверы ему сломали. А так – отлежится денёк, и будет, как новый.
Алиенора кивнула. Подумала мгновение – и сделала ещё один глоток. Живительное тепло распространялось по её телу.
- Молодец, - одобрительно сказал солдат, но флягу у неё отобрал. - Хватит пока, а то мозги потекут. Голодная, поди?
- А что за люди в этой деревне? – спросила Алиенора, оставив его вопрос без ответа.
- Фанатики. Мы не случайно мимо проезжали: с неделю назад один бедолага до Драмланрига добрался, сказывал, его жену тут сожгли, а до того – ещё пару человек. Обезумели совсем. Этот ихний старейшина, Охтайр, в уме повредился, всё о конце света вещает. Вот его милость сюда и отправился. Вроде как порядок навести. Так что мы вовремя – опоздали б на часок, и пиши пропало. Сожгли б такую кроху ни за что, ни про что. А тебя-то как величать, девчушка? Какими ветрами сюда занесло?
- … его милость?
- Да. - Солдат кивнул. - Лотар Гленгорм, виконт Перси. Сын графа Фулька и родной внучек его высочества Ллевеллина.
Девушка на мгновение задумалась.
- Алиенора. Это моё имя.
- Ишь ты… - Солдат усмехнулся в седые усы. - Алиенора. Красиво. Это кто ж тебя таким княжеским именем одарил?
Девушка улыбнулась, слегка поморщившись от боли в губе.
- Отец. Очень меня любил. Так вы говорите, его милость Лотар сейчас сюда придёт?
- Вроде, да. Сказал ему доложиться, когда ты очнёшься.
- А одежда здесь есть какая?
Старый солдат фыркнул.
- Ох вы, девицы, смешные такие все. Ты бы на лицо своё лучше посмотрела. Вот что у тебя прятать-то надо, чтоб людей не пугать. – Он задумчиво почесал нос. – Женского платья мы здесь не найдём. А от того рванья, что местная голытьба носит, заразу какую подцепить проще простого. Вот, возьми.