Книга одиннадцатая. Королева теней. Глава 1. Бич Белара
Камень с бычью голову величиной, просвистев над крепостной стеной, с трескучим грохотом врезался в основание донжона Драмланрига. Камень был уже на излёте и, пролетая, мимоходом снёс верхушку одного из зубцов.
Лотар презрительно хмыкнул.
- Это ерунда, - с деланным безразличием заявил он Эдмунду, который стоял рядом. – С этой стороны стены самые крепкие, здесь – по тридцать футов толщиной. А по верхам стрелять – дело бесполезное. Пусть забавляются.
Не найдясь, что сказать, Эдмунд просто кивнул в ответ. Хотелось верить услышанному – в конце концов, он совершеннейший неуч в том, что касается военного дела, - но глаза убеждали в обратном. Да и у Лотара скрывать волнение не очень получалось.
Выглядел он воинственно: в новенькой матово поблёскивающей кольчуге до колен, хотя надобности сейчас никакой в ней не было, и с мечом на поясе. Хотя нет, подумал Эдмунд: у него это скорее не волнение, а едва сдерживаемое нетерпение битвы. В его глазах не было ни капли страха.
- Ты знаешь, - сказал Лотар, - эту крепость не корны построили? У нас до сих пор таких возводить не умеют. Когда Эдгар Длинная Шея прибыл сюда со своими эорлинами, здесь было несколько могущественных королевств. Ллир на севере, Ллевеллин на юге… на западе, там, где сейчас Беркли, только оно по-другому называлось. От тех времён осталось четыре-пять замков, не более…
Эдмунд слушал вполуха.
На пустоши, что расстилалась по ту сторону моста, стояло не меньше полудюжины требушетов: уродливых монстров, громко скрипевших деревом и кожей каждый раз, когда коромысла сгибались под тяжестью метательных снарядов. Требушетов было много больше, но остальные в разобранном виде виднелись в сотне стридов дальше, как и добрых два десятка онагров и стенобитных машин, пылившихся без дела. Поле перед Драмланригом было неправильной формы и сильно сужалось в том месте, где начинался замковый мост, так что осаждающим приходилось рассчитывать лишь на те орудия, что умещались на не особо обширном клочке земли, ограниченном слева лесом, а справа – невысоким, но скалистым взгорьем.
За требушетами огнями горел гигантский лагерь королевской армии: там, взбираясь на холмы, стояли тысячи солдатских биваков и господских палаток. Множество человеческих фигурок, крохотных с такого расстояния, сновало туда и сюда, превращая поле в непролазную грязь. Снег серыми сугробами лежал лишь у кромки леса. Свежий ветер колыхал тяжёлые хоругви: белого единорога Даннидиров, жёлтых леопардов графа Клеймора, вставшего на задние лапы медведя Великого северного лорда Тэлфрина, десятки других: с кентаврами и фениксами, орлами и саламандрами, и среди них – огромный синий стяг Ордена Вопрошающих с вечно поднимающимся, но никак не могущим подняться солнцем.
Тот камень, кажется, был на сегодня последним: стремительно сгущающиеся сумерки делали стрельбу из требушетов бессмысленной.
- Небось, сидят сейчас, и головы ломают, что дальше делать, - снова усмехнувшись, продолжил Лотар. – К Драмланригу только один путь – через мост, а там в ряд не больше десятка солдат пройдёт, и от их таранов толку немного. Это самый неприступный замок в Корнваллисе, - с гордостью добавил он.
Эдмунд снова кивнул, глянув вниз. Там, в головокружительной глубине пропасти, бушевал прибой. Белые барашки волн, разбиваясь о подножие скалы, хлопьями пены оседали на тёмных от влаги камнях.
Кажется, размышлял он, нам самим не помешало бы подумать о том, что делать. Сидеть и ждать? Но только чего? Драмланриг, окружённый морем, действительно способен выдержать очень долгую осаду. По словам герцога Ллевеллина, с севера на помощь движутся войска Пепина Бедвира, с запада – отряды Фулька Гленгорма и графа Хантли, однако, даже если собрать их все вместе, с той тысячей наёмников, что в самом Драмланриге, превосходство врага останется неоспоримым. А если армия Бедвира ударит королю в тыл, то, хочешь не хочешь, Ллевеллину придётся открыть ворота и поспешить на помощь союзнику, даже без шансов победить. Герцог не будет прятаться за стенами и трусливо наблюдать, как убивают его друга. А Лотар рвётся в битву, как истинный эорлин, но эта битва будет означать смерть.
Эдмунд терялся в догадках: только он один это понимает? Или понимает не так? Что-то ему подсказывало, что Пемброк Ллевеллин отдаёт себе в этом отчёт, но знает, что не может поступить иначе, чем велит рыцарская честь.
По последним известиям, старый Пепин вёл себя как безумец: его отряды стремительно продвигались на юг, сея в королевских землях опустошение и гибель.