Не нашей смерти желает она, согласно кивая друг другу головами, говорили они. Чёрное воинство идёт на Лонхенбург, самый богатый и развратный город Корнваллиса. Там собирается армия, такая большая и сильная, какую не видывал свет. Король Галахад поведёт её. А с ним светлейший герцог Рич Беркли, Великий Северный лорд Хильдеберт Тэлфрин, графы Виоле, Деверó, Альбрад, Дакр и многие, многие другие. Даже заклятые враги короля графы Винфор и Буршье прекратили войну, чтобы вместе со всеми встать грудью против тёмных сил. Тридцать тысяч рыцарей и латников, лучников и копейщиков.
Но для тысячи тысяч теней это воинство, шёпотом соглашались крестьяне, что детский песочный замок перед океанским прибоем.
На север, на север.
Гуго сидел в углу общей залы в «Льве и Единороге» перед полудюжиной пустых кружек. Пил, не ощущая хмеля, и гнал от себя всех желающих выпить за здравие наследника или за победу над чёрными силами. Посетители только качали головами, глядя на мрачное лицо молодого человека с мечом у пояса. Может, горе какое у него, понимающе говорили они, и отходили в сторону.
Это была довольно дешёвая гостиница – во всех смыслах, кроме цены за постой. Список её достоинств исчерпывался, пожалуй, только тем обстоятельством, что она находилась всего в получасе ходьбы от главных ворот Лонливена. Всё прочее не заслуживало похвалы: ни грязные комнаты, ни частенько пережаренное или недожаренное мясо, ни похлёбка, похожая на клейстер, в которой, как редкие островки архипелага, плавали кусочки сала и гренок. Единственное, что здесь было относительно неплохим – так это эль, который варили где-то за городом и который каждое утро небритый хмурый крестьянин доставлял на телеге в двух больших бочках. Алун Максен, хозяин гостиницы, также каждое утро придирчиво пробовал эль на вкус, после чего приступал к традиционной перепалке с крестьянином по поводу цены. Немного поругавшись, они расходились с чувством выполненного долга, передав друг другу товар в обмен на звонкую монету.
Поначалу Гуго изрядно забавлялся этим зрелищем, тем более, что ни цена, ни качество, ни количество привозимого ни разу не менялись, но эти двое просто не могли попрощаться, предварительно не повздорив по поводу того или другого.
Желающих выпить за здравие с каждым днём становилось всё меньше и меньше. Поначалу, в совершеннейшей эйфории от известия о гибели страшного герцога Бедвира, горожане орали песни и напивались вдрызг, не желая слышать о новой напасти с юга. Ерунда, отмахивались они. Стоит нашим славным эорлинам собраться воедино, и мы загоним эту погань в её нору. Так же, как великий король Мередидд Уриен сделал это триста лет назад. Но шли дни, и люди трезвели, шёпотом передавая друг другу страшные рассказы, услышанные от беженцев, мало-помалу наполнявших город. Нет от чудовищ спасения, говорили те. Что латник, что простой крестьянин, и даже лорд – это всего лишь пища для теней. Это всё равно что сражаться с мечом в руке против ветра.
Беженцы прибывали в Лонхенбург сотнями и тысячами: голодные, измождённые и напуганные. Просили подаяния и сидели вдоль улиц, закутавшись в рваные одеяла, и затравленными глазами глядя на спешивших по своим делам горожан. Столица захлёбывалась людьми. Настолько, что время от времени стали замечать умерших, лежащих прямо на мостовой, но никому не было до них дела. Стража исчезла: всех солдат в спешном порядке уводили за город, пополняя и без того огромную армию, собиравшуюся всего милях в десяти от Лонхенбурга. А спустя всего несколько дней сами горожане стали покидать свои дома. Наглухо закрывали ставни, запирали двери и, погрузившись на телеги, вливались в толпы людей, спешащих на север.
- Два места на телеге! Два места! – кричал кто-то на улице. – По три серебряных дарна за каждое!
Гуго видел однажды, как рассвирепевшая толпа затоптала одного из таких торговцев, в мгновение ока растащив весь скарб, лежавший на телеге. А пару раз по вечерам ему даже пришлось вытаскивать из ножен свой меч, чтобы отбиться от излишне назойливых попрошаек.