— Привет сладкий, — пропела она, устраивая его у себя. Ромео бубнил слога, а потом отчетливо так произнёс: «Кэт». Подруги переглянулись восторженно. — Скоро увидимся, — поцеловала его в пухлую щечку, и он рассмеялся.
— Надеюсь. В последний раз ты пропала надолго, избегая моего мужа, — хмурилась Регина. — Мы скучали. — Катарина виновато улыбнулась, а потом обняла подругу.
— Ты уж позаботься о своих мальчиках. И не дави на Риза. Они этого не любят. — Регина вытирала слезы, размазывая по щекам.
— А ты будь осторожна. И оставайся на связи. Крысиную почту ещё никто не отменял! — расхохотались, привлекая внимание.
Ленц и волки были готовы к переходу, выпив отвар Аластера, приготовленный заранее. Друзья разъехались. Пришло время отправляться домой. Ей и самой не терпелось там скорей оказаться. Они встали в саду. Колдунья настраивалась на путешествие. Картинка вздрогнула, лица Регины и малыша Ромео размылись, а задний двор наследного дома с Грандом в придачу ликовали подрагивая.
— Священный конь, — лепетала Фира, падая на колени. Крайд таращил глаза.
— Вот так новости! Волки спятили после перехода! — удивлялся Ленц, успокаивая быстро бьющееся сердце. Катарина исцелила его не глядя, щёлкнув пальцами.
— Что вы творите? — смеялась она, поглаживая по морде скучавшего питомца.
— Белогривый! Конь жрицы! — голосила Фира.
— Сплошные легенды! Будьте как дома! — бросила им, поглядывая на Ленца. Тот кивнул и принялся поднимать гостей. Он о них позаботится.
Дом скинул бремя, и плечи налились свинцом, но она не отказала себе в удовольствии прокатиться. Дождь и холодный пронзительный ветер не очень подходящая погода для конной прогулки. Её это не страшило. Катарина соединилась с Грандом энергией золотой нити и скакала, промокая под проливным дождем. Волосы прилипли к лицу, глаза горели огнём, в зрачках полыхало пламя. Оно грело кровь, не давая продрогнуть. Конь встал на дыбы у обрыва и затряс копытами. Она подняла лицо к хмурым тучам, нависшим над головой. Улыбка застыла на устах. Долина пела, и дом вместе с ней. «Я дома! Я жива! Я стану матерью! Что может быть важнее?». Колдунья, великая по своей натуре, стала на порядок сильнее, выносливее, мудрее. Она не ожидала от людей ответных чувств, отдавая, и они сами наградили сполна. Позволила им быть теми, кто есть, и не ждала поступков. Принимала со всеми недостатками. И, наконец, полностью и целиком смогла принять себя. Счастье окутывало и накрывало, погружая в момент забвения. Наверное, так чувствует себя человек, находящийся под гипнозом. Для неё им служила долина и родной дом. Она наслаждалась моментом и понимала, что впереди ещё уйма дел. Но сказочное сейчас не желало её отпускать, давая возможность по-настоящему отдохнуть.
Продолжение следует…