Ложка упала из рук, возвестив о том, что мир вокруг всё ещё существует. Она тяжело вздохнула и взяла себя в руки. «Я должна побороть это. Как бы тяжело не было». Пелена, упавшая с глаз, так отчаянно рвалась вернуться на место, но она твёрдо решила всё изменить и теперь ни за что не отступится. Вино вылила в раковину, все бутылки, остановившись лишь на мгновение на последней. Та была самой дорогой, коллекционной, и стоила уйму денег. Они сохранили её на случай, когда придёт время обмывать ножки детям. Слёзы вновь покатились по лицу, и она разозлилась на несправедливость жестокого мира, который лишил шанса подарить кому-то любовь. В порыве злости разбила бутыль об раковину. «Вину в моей жизни больше нет места!».
Остаток вечера провела в спа-салоне, который занимал весь первый этаж дома. Она не ходила туда давно, и девочки с трудом узнали её, широко распахивая глаза оттого, во что превратилась. Неуютное чувство стыда оказалось неприятным, захотелось забраться в тёмную раковину и не выползать, как можно дольше. Она знала, что столкнётся с подобным отношением и готова была пройти через это. Моральные терзания были чем-то наподобие платы за вход. После произведённых процедур, стала выглядеть намного лучше: синяки под глазами практически исчезли, личико порозовело. «Нужно написать книгу о том, как исправить последствия годового запоя за три дня», — шутила над собой, что несомненно являлось хорошим знаком, потому что ещё вчера смотрела на мир, не ощущая ничего, и в итоге оказалась в петле. Человек эмоционален от природы, таким он родился. И, если перестаёт испытывать что бы то ни было в принципе, значит, пора задуматься над тревожным звоночком, за которым последует что-то неправильное и жуткое.
Утром она отправилась на работу и беспрестанно ловила любопытные взгляды коллег, перешептывающихся за спиной, и обсуждавших её нелегкую долю. Чувствовать себя не в своей тарелке было привычным делом. Она неплохо научилась отгораживаться, и поведение людей совсем не давило. Она была счастлива, что, благодаря мужу, перестала быть для общества изгоем и отщепенцем, справляться с излишним вниманием стало легче. «Всё когда-то возвращается на круги своя, как говорит моя свекровь». Та справилась с потерей сына на удивление быстро, в отличие от неё самой. И вычеркнула её из жизни, как напоминание об умершем ребёнке. Она её не винила, и считала, что каждый справляется с горем, как может. Осадок всё же остался в душе и напоминал о себе всякий раз, стоило всколыхнуть недра памяти. Срочных дел не было, отчиталась перед руководителем присутствием, немного поклацала по клавиатуре. Для первого дня в социуме вполне достаточно. Ничего неделание прервал один из сотрудников.
— Кхм. Привет. Помнишь меня? Я Артур. Менеджер из соседнего отдела. Мы вместе начинали, — она скучающе кивнула. Ну, конечно, она помнила: высокий, симпатичный, надоедливый. — Пообедаешь с нами? Мы собираемся сходить в кафе за углом, там очень вкусно кормят… и недорого, — осторожно спрашивал он.
В любое другое время сказала бы нет, и отправилась на обед одна, выпив за ним бутылку вина, или две. Но со старым образом жизни было покончено, и решила, почему бы и нет. В окружении коллег из отдела менеджмента, не закрывающих рты, она отправилась на обед. Кафе оказалось в одном с фирмой здании. Столик заняли в углу, где она почувствовала себя уютно. Интерьер места был мрачным и ничем не примечательным, но официант, сияющий белоснежной улыбкой, растянутой до ушей, исправлял недостаток. Принесли еду, ароматную, привлекательную на вид. Ребята без конца говорили, не стесняясь набитых ртов. И она заинтересовалась, как они понимают друг друга, не теряя нить беседы. Через какое-то время голоса отошли на второй план, и она уставилась на картину, занимавшую всю стену напротив. На ней была изображена какая-то битва: рыцари, облачённые латами, разрубали врагов острыми мечами. Кровавая сцена напомнила о том дне, когда время остановилось.