— Я не могу, Жанна. Утраченные воспоминания должны сами вернуться к вам. Если я вмешаюсь, этого никогда не случится.
— Скажите мне, как это случилось…
— Вам это уже известно. Я уже трижды вам рассказывала.
Жанна сложила ладони в молитвенном жесте.
— Еще один только раз! Пожалуйста, сестра Альбранта! Мне это поможет, я знаю!
И монахиня сдалась.
— Это произошло в лесу недалеко от аббатства. На вас напали разбойники.
— Жак был со мной?
— Нет. Вы ехали навестить меня.
— Почему?
Сестра Альбранта встала. Она устала от вопросов, на которые не могла ответить. Нужно подождать еще немного. Пока применение эликсира из синего флакона не оказало желаемого эффекта. Нужно подождать…
— На сегодня достаточно. Вам нужно отдохнуть.
— Слишком много лет я отдыхала, — со вздохом сказала Жанна и пожала плечами.
Монахиня застыла от удивления. Только вчера к Жанне вернулось чувство времени.
— Сколько же, по-вашему?
В глазах несчастной блеснул огонек и тут же погас. Она помолчала. И снова посмотрела на сестру Альбранту.
— Не знаю. Но я уверена, что это так. Может, все дело в том, что утром я увидела себя в зеркале. Раньше у меня на лбу не было этих морщин…
Внезапно она задрожала, глаза в ужасе расширились.
— Он умер? Жак умер? Скажите, сестра! Поэтому вы ничего не хотите мне рассказывать?
Альбранта присела перед кроватью и сжала холеные пальчики Жанны в своих ладонях.
— Нет. Жак жив и здоров. О нем не волнуйтесь.
Лицо Жанны просияло. И снова это воспоминание…
Одно-единственное.
— Прошло столько лет, а мне кажется, что это было вчера… Я помню все до мельчайших деталей, сестра! Даже запах жимолости…
Она закрыла глаза, опьяненная все тем же повторяющимся, счастливым воспоминанием.
— Он поднимает меня над землей… На ветках старого дуба — молодые зеленые листья. Сквозь них пробиваются лучи солнца. Его глаза сияют. Он смеется. И начинает кружиться на месте. Все вокруг начинает кружиться. Быстро, еще быстрее! Солнце танцует. Мы хохочем. А потом он останавливается. У меня кружится голова. Он еще крепче прижимает меня к себе…
Жанна запрокинула голову.
— А потом целует меня. Простите, сестра, но я так люблю, когда он меня целует! Люблю, люблю, люблю!
Альбранта выпустила ее руки, и Жанна, сияя от удовольствия, упала спиной на постель, раскинув их в стороны. Этот миг счастья из прошлого стал бальзамом для ее истерзанной души, наградой за многие годы заточения. Но возвратится ли память в той мере, чтобы позволить Жанне вернуться к нормальной жизни? Она принимала эликсир уже четыре дня, но по-настоящему ничего не изменилось. Она не помнила недавней встречи с супругом и не могла сказать, что именно всколыхнуло в ней воспоминания. Очнувшись от принудительного сна, Жанна захотела увидеться с аббатисой, а когда та явилась к ее изголовью, спросила, когда сможет вернуться в замок к отцу, чтобы подготовиться к свадьбе с Жаком де Сассенажем. Можно предположить, что, заметив в окно башни свою дочь, она увидела себя в том же возрасте и вспомнила чувства, которые тогда испытывала. Аббатиса сочла нужным заверить ее, что она уже вышла за барона. А здесь она находится на излечении. Целый день Жанна ни о чем больше не просила и не спрашивала. Не пыталась встать с кровати, принимала лекарства. Каждый раз сестра Альбранта, входя в комнату, слышала, как она тихонько напевает. Через день, однако, она застала Жанну сидящей на постели — испуганную, бледную, растерянную.
— Что с вами, Жанна? — спросила она, подбежав к кровати.
Жанна расплакалась, как ребенок.
— Мне приснилась ведьма, очень страшная. Она вышла из леса, приставила свой скрюченный палец к моему лбу и с усмешкой сказала, что я никогда больше не найду свою дорогу. Я целую ночь ее искала — напрасно! Я не узнала свой замок, слуг, родителей. Жак куда-то пропал. Все было мне незнакомо. Это ужасно, сестра! Думаю, кто-то похитил мою память.
Собрав все силы, Альбранта постаралась ее успокоить, и ей это удалось. Ведьма ей просто привиделась. И все же Альбранта понимала, что Жанне предстоит вспомнить целую жизнь. И вспомнить самой, без подсказок. Единственное, что внушало надежду, — Жанна снова взялась за иглу и, брезгливо поморщившись при виде своих недавних работ, принялась вышивать новый рисунок с таким мастерством, что сомнений быть не могло: часть ее умений и опыта к ней все-таки вернулась.
«Нужно время», — повторяла про себя сестра Альбранта. Она встала и размяла затекшие колени. Словно юная девушка, Жанна прижала руки к груди, будучи не в силах расстаться с воспоминанием о невинных объятиях, в котором сосредоточилась отныне вся ее жизнь.