— Это индейцы. Они из более северных краев, но сюда их, как и многих других, переселило правительство… А вот эта земля справа, которую мы сейчас проезжаем, еще недавно принадлежала индейцам чероки, хотя сами они жили дальше на восток. Они издавна сдавали ее фермерам и скотоводам и только потом уж освободили, в девяносто третьем…
— Но разве это не опасно? Цивилизованным людям жить рядом с индейцами? — Кэролайн была потрясена.
Хатч смерил ее долгим взглядом, потом повел плечом:
— Они продали свои земли и перебрались на восток. Думается мне, им не очень хочется жить бок о бок с белыми соседями, точно так же, как некоторым белым — соседствовать с индейцами.
— Слава богу, — вздохнула Кэролайн, — я бы ни за что не смогла уснуть ночью, зная, что за окном бродят эти твари!
Она даже засмеялась, тоненько и нервно, и не заметила внимательного взгляда, который Хатч устремил в прерию. Подражая ему, Кэролайн окинула взором горизонт, и ей стало не по себе от мысли, что совсем еще недавно эти дикари, возможно, добывали в этих местах скальпы. Два кролика, выскочив чуть не из-под колес фургона, скрылись в траве, так что виднелись лишь черные кончики длинных ушей.
Когда проехали десять — двенадцать миль, вдали появились очертания зданий. Кэролайн обрадовалась, увидев их. Каждая миля на пути из Вудворда, казалось, уносила ее все дальше от безопасного мира, от цивилизации, невзирая даже на то, что каждая миля приближала ее к Корину. Она прищурилась, чтобы получше разглядеть.
— Там другой город? — спросила она.
Хатч тихонько свистнул, и две гнедые кобылы с сильными ногами и мясистыми крупами встали как вкопанные.
— Нет, мэм. Это старый военный форт. Форт Снабжения — так его называют. Скоро мы свернем с большой дороги, и тогда, боюсь, ехать будет тряско.
— Форт Снабжения? Так здесь расположен гарнизон?
— Теперь уже нет. Он заброшен вот уже лет семь или восемь, там никто не живет.
— Но почему здесь были военные? Чтобы защищать людей от индейцев, я полагаю?
— Ну, это, я думаю, была одна из причин. Но по большей части им приходилось удерживать белых, чтобы не селились на индейских землях. Можно сказать, что военные здесь защищали индейцев от таких, как вы и я.
— О… — выдохнула Кэролайн, ощутив, что ее вернули с небес на землю. Ей стало легче при мысли о военных, охраняющих их ферму от индейцев, и она уже успела представить, как танцует кадриль с кавалерами в щегольских мундирах.
Однако при ближайшем рассмотрении форт оказался приземистой и грубой постройкой, даже не из камня или кирпича, а из бревен и глины. Черные дыры окон выглядели жутко и тревожно. Вздрогнув, она отвернулась:
— А куда же ведет эта дорога?
— Да, в общем-то, особо никуда. Отсюда идет к Форту Силл, но с этого конца по ней ездят все больше такие, как мы, чтобы немного облегчить себе путь из города, — разъяснил Хатч.
Кэролайн посмотрела через его плечо на пустынную дорогу. Поднятая ими пыль снова оседала в колеи. Девушка представила себе эту землю девственной, еще не знавшей руки человека, когда только перст Господа касался ее. Теперь здесь уже имелись мрачные руины и дорога в никуда.
— Скоро будем переправляться через Норт-Канейдиан, миссис Мэсси, но только пусть вас это не волнует, — добавил Хатч. — В это время года с этим никаких затруднений не предвидится.
Кэролайн кивнула и храбро ему улыбнулась.
Река была широкой, но мелкой. Вода покрыла ступицы колес, а лошадям не доходила до брюха. Хатч ослабил поводья, и животные начали жадно пить, отряхиваясь, так что брызги с их пыльных крупов летели во все стороны, наполняя ноздри Кэролайн запахом разгоряченной шкуры. Она вытерла несколько капелек, попавших на юбку, но только размазала грязь. Выбравшись из воды, сделали остановку, чтобы пообедать, в узорчатой тени тополей, которые цеплялись узловатыми корнями за песчаный берег. Кэролайн, опершись на руку Хатча, выбралась из фургона и уселась на расстеленное им толстое одеяло. Ей было неудобно в тугом корсете, и она почти не разговаривала, сражаясь с ломтем ветчины — его пришлось жевать до неприличия долго — и кусочком хлеба, раскрошившимся на колени. На зубах скрипели песчинки. Тишину нарушал только шелест колеблемой ветром серебристо-зеленой листвы тополей. Прежде чем фургон снова тронулся в путь, Кэролайн, порывшись в багаже, извлекла оттуда шелковый зонтик с фестонами.
По открытой прерии фургон двигался не так споро, то подпрыгивая на кочках, то буксуя на зыбучих песчаных прогалинах и в полупересохших болотистых руслах мелких ручьев. Время от времени они проезжали мимо небольших поселений с вросшими в землю, лепящимися друг к другу домишками, построенными здесь, чтобы защитить людей, застолбить участки, положить начало новой жизни. Однако постройки находились далеко от дороги и попадались все реже. Жаркий день все тянулся, и Кэролайн задремала, покачиваясь на сиденье рядом с Хатчем. Голова ее то и дело падала на грудь, но каждый раз девушка встряхивалась и просыпалась.