— Они рванули обратно, — сказал Игелко Терину и согнулся в седле, переводя дух.
— Сколько до их основных сил?
— Четыре лиги, а может и меньше. К полудню Рендл пригонит сюда тысячу солдат.
— Отлично, — усмехнулся Терин. — Возьми свежую лошадь. Боюсь, у тебя не будет времени на отдых.
Игелко устало кивнул. Затем Терин приказал всадникам, которые волокли по земле сделанные из жил и костей караков длинные грабли, разобрать эти орудия. Они подняли достаточно пыли, чтобы та провисела в воздухе по меньшей мере до вечера.
— Враг заглотнул наживку. Едем еще десять лиг на юг и повторяем представление.
— Как, по-твоему, сколько они будут гнаться за нами? — спросил Игелко. — Даже Рендлу должно надоесть весть день гоняться за пылью.
— Несколько дней они будут нас преследовать, а большего нам и не нужно.
Игелко нашел в себе силы усмехнуться вождю в ответ.
— А уж тогда мы больше не будем убегать.
— Тогда мы будем драться, друг мой, — хлопнул его по груди Терин. — Тогда мы будем драться.
Гудон прочесывал рынки Суака Странников, подыскивая нужную ему одежду. Он нашел штаны, носимые шкиперами барж, и старую рубашку караванного кучера, которые должны были сгодиться. Для их покупки он отдал взамен собственную одежду, и купец настолько удивился этому, что подбросил ему также и горсть монет.
— Ты очень щедр, — поблагодарил его Гудон.
— Я тебя бессовестно обманываю, незнакомец, — покачал головой купец, а затем протянул ему еще несколько монет.
— Вот, возьми и их. Мне нужно успокоить совесть.
Гудон с благодарностью принял монеты, хотя и не нуждался в них; но ни к чему заставлять купца почувствовать это.
Совершившие сделку пожали друг другу руки, и Гудон быстро переоделся в шкиперские штаны и старую рубаху, после чего критически изучил свое отражение в старом зеркале, которое купец подержал для него.
— С виду ты больше не похож на четта, — заметил купец.
— Зато я похож на шкипера баржи, от которого отвернулась удача, — ответил Гудон.
— Ты лишился рассудка, друг мой.
Несколько позже Гудон осушил кружку в самом лучшем трактире суака. К нему присоединился высокий мужчина аскетического вида.
— Вижу, ты нашел, что искал, — отметил высокий.
— Купец полагал, что я рехнулся.
— И правильно делал.
— Возможно, Кайякан. Но рехнулся или нет, а сделать это могу только я.
Кайякан не стал спорить, а велел принести кружку себе и налить по новой Гудону.
— Думаешь, Линан сможет провернуть свой план?
— Ты же с ним встречался. Что сам-то думаешь?
— Он мальчишка.
— Он куда как больше, чем просто мальчишка. Я видел — он изменился до неузнаваемости. Он завоевал расположение большинства кланов. Это вернувшийся к нам Белый Волк, Кайякан.
Кайякан внимательно посмотрел на него.
— Если так, то это и впрямь чудо.
— Похоже, ты сомневаешься.
— Я свыше десяти лет провел в этом городе, шпионя для Кориганы, а раньше — для ее отца. За это время я видел много чудесного и слышал много изумительного. Но возвращение Белого Волка? — Он покачал головой. — Извини, но легенды теперь походят на байки за кувшином вина.
— Скоро сам все увидишь.
— В случае, если сработает план этого мальчика. Ты идешь на страшный риск.
— Ты что-нибудь слышал? — спросил Гудон, меняя тему.
— Птицы летают высоко над ущельем. Молодчики Прадо будут здесь к завтрашнему утру.
— Значит, его разведчики будут здесь уже к ночи.
— Одни они в город не войдут. Ты можешь хорошенько выспаться еще одну ночь. Тебе это необходимо. Одним богам известно, когда еще тебе доведется спать спокойно.
Прадо проснулся с восходом солнца. Фрейма и Сэль уже встали и подымали бойцов. Он оглянулся на оставленное позади ущелье, со злостью вспоминая, как в прошлый раз миновал его пленником Рендла. Когда он пройдет его в следующий раз, то повезет в корзине голову Линана. Перед ним раскинулись Океаны Травы, огромные желтые просторы, все еще не оправившиеся от зимы. Менее чем через месяц сюда прибудет с востока Первосветный караван — первый караван, прошедший ущелье после зимы.
Нет, только не этой весной, поправился он. Никто не придет при бушующей рядом войне. Одному богу известно, сколько пройдет времени, прежде чем в ущелье покажется следующий караван.