- Я исполняю желания честно, - сухо ответил Голос.
- А какие? - спросил Пашка. - Богатство, что ли?
- Любые, - Голос стал еще суше, или это просто казалось?
- Шутите, - хмыкнул Пашка. - А вот я возьму и загадаю всеобщее благоденствие.
- Исполнится.
- Что, правда, что ли?
- Правда. Только учти, что благоденствие каждый понимает по-своему, и всем придется прийти к какому-то общему знаменателю.
- А я загадаю, чтобы человечество открыло бессмертие! Это вам не по силам, наверное?
- По силам. Но всем придется потрудиться ради этого открытия.
- А в чем тогда исполнение желания?
- В том, что оно сбудется наверняка.
- Ну, если потрудиться, так это может и честно, - задумалась вслух Алиса. - Неужели ни в чем подвоха нет, такого не бывает! В чем-то да есть заковырка.
- Есть.
- В чем? - быстро спросил Пашка.
- В том, что желание только одно на всех.
- Да ерунда… - Пашка замолчал. Алиса прикрыла глаза, понимая, что все они сейчас думают одно и то же.
Возможность исполнить свою заветную мечту. Люди за меньшее вгрызались друг другу в глотки. Если бы эту комнату нашли пираты, например? Как быстро они бы поубивали друг друга?
- Вас видели астеропцы? - быстро спросила она.
- Я отвечаю не на все вопросы. Я объясняю условия договора.
- Они свернули исследования из-за вас? Они не смогли распорядиться желанием? Что будет, если мы не загадаем?
- Вы должны загадать.
Алиса задумалась.
- До нас тут был человек. Вы исполнили его желание?
- Дверь открывается только, если за рычаг возьмутся не менее двух разумных существ.
Значит, Стас не мог попасть внутрь. А если бы попал, то приволок бы того же Бруно, например, и под угрозой выстрела заставил бы загадать то же, что и он…
- Передача желания должна быть сугубо добровольной, - прервал ее размышления голос.
- Вы читаете мысли? - ошарашенно спросила Алиса. Впрочем, что это с ней, читает, конечно, при таком-то умении…
- Да.
- Тогда мне не светит ничего, - пробормотал Пашка, и добавил негромко, но так, что она слышала: - А я бы загадал вырасти.
Мысли снова понеслись вскачь. Значит, добровольно только полные альтруисты или безумцы придут к согласию, а бывает ли так? Кто пройдет искушение любым желанием? Вернуть к жизни близких, обрести славу, счастье, здоровье, что угодно! Их трое, Пашка лелеет свои комплексы, она в раздрае, а Имхотеп…
Жрец, хотя он больше всех был настроен на встречу со сверхъестественным, единственный до сих пор не проронил ни слова. О чем он мог думать? О мести тем, кто похоронил его живым с вырезанными глазами и языком? О власти, сходной с всемогуществом богов? Или о своей любимой, похороненной неизвестно где, о потухшей и вновь вспыхнувшей надежде на ее воскрешение?
- Имхотеп, - шепнула она. Египтянин повернулся. В его глазах не было ни привычного превосходства секретного знания, ни силы и уверенности посвященного - только плескалась неизбывная боль потери.
- Вы воскрешаете мертвых? - возвысила голос Алиса. Ответ пришел такой, который она и ждала:
- Да. И это будет подлинное воскрешение, не подмена и не ходячий призрак.
- Тогда… Паша, я тебя никогда ни о чем не просила, а вот теперь…
- Ни о чем? - возмутился Пашка. - Каждую минуту: Паша, будь осторожнее!
- Я имею в виду, не просила ни о чем для других. Паш, давай передадим желание Имхотепу. Ему важнее.
Египтянин широко раскрыл глаза, отшатываясь от нее в изумлении.
- Что? Ты, ты по доброй воле отказываешься… так не бывает! Не бывает!
- Бывает, - заговорила она быстро. - Послушай, у нас есть все, чего нет, того сами добьемся, а не добьемся - грош нам цена! В космос летаем, живем долго, лучшее - враг хорошего. Личная трагедия только у тебя. Загадывай, а мы кулачки держать будем.
Имхотеп застыл с ошарашенным выражением лица. Он впервые сталкивался с тем, что столь великий дар ему могли передать не за высокое происхождение, а просто по дружбе.
- Паш, - Алиса посмотрела на Гераскина. - Ну, убеди ты! А я… я обещаю ждать, пока ты не вырастешь.
Он дернул плечом.
- Вот еще, одолжение мне делать… Не надо подачек. А желание - что ж, пусть Имхи загадывает. Я все равно, что ни загадаю, потом жалеть буду.
- Передача добровольна, - сказал Голос торжественно.
Алиса вдруг испугалась. Вдруг она поспешила? Удержится ли Имхотеп перед искушением? Ведь какие открываются перспективы! Если он пожелает вернуть свой дар, удесятеренный силой древних богов… Галактики у ног! Вечная жизнь! Восстановленная мощь Египта, мировой порядок согласно великой Маат, жертвы на алтарях ради воскрешения достойных!
С лица египтянина тем временем исчезло потрясение. Он что-то сосредоточенно обдумывал.
- Могу я просить вернуть жизнь более, чем одному человеку?
- Можешь, - Голос стал почти дружелюбен. - Но думай, как они будут существовать в изменившемся мире.
- Я могу повернуть время вспять?
- Да, и временного парадокса не будет.
- Я не могу, - он искал подходящее слово. - Не могу пока объяснить, как именно нужно изменить…
- Я читаю мысли, - ответил Голос. - Я понял. Помни и ты, что ничего не дается даром. От тебя потребуется мужество, причем не то, которое у тебя в избытке, не внешнее, а внутреннее. Я же обещаю свою помощь.
- Тогда я решил.
Жрец расстегнул браслет, навязанный ему в полете неугомонным Пашкой, и протянул Алисе.
- Я ничего больше не смогу оставить на память.
Непрошеные слезы навернулись на глаза. Что же, так лучше… Этот романтик-пантеист никогда бы не стал своим в мире рассудочной современности. И все-таки жаль…
- Теперь идите, - сказал Голос. - Пройдите дверь, в которую вошли, и вы окажетесь во внешнем Адарополе. Уговор исполнен, Пирамида будет разрушена, если вы не станете мешкать, то успеете добраться до безопасного места. Больше не ищите чудес на этой планете, последний портал закроется вместе со мной. Ступайте!
- Погоди! - крикнула Алиса. - Как нам тебя благодарить?
- Я получил свою благодарность, - ответил Голос. - Задумайтесь, я ведь впервые встретил людей, способных договориться…
Последние слова смолкли, Алиса, еще прислушиваясь к их эху, машинально натянула на лицо дыхательную маску и сделала шаг в проход. Там не было ни механизмов Великой Девятки, ни бассейна мертвых, ни белого освещения - вокруг выросли строения внешнего города, над головой возвышались скаты Пирамиды.
Имхотеп же без маски, вспомнила Алиса, оборачиваясь. Но позади был только Пашка, который изумленно крутил головой во все стороны.
- А где Имхотеп? - спросил он.
Доктора Рогова все же освободили, хотя видевшие инцидент в медцентре были решительно против. Кром сам поручился за товарища. Незадачливого инспектора окружили несколько человек, готовые в любой момент снова его обездвижить. Рогов поднялся на ноги, дьявольское наваждение пока отступило, но и в человеческой ипостаси инспектор был зол, как черт.
- Вот что это за фокус вы выдумали?
- Лучше вы расскажите, почему вы напали на сотрудника и причинили увечье, - потребовал Брехт.
- Я? Вы с ума сошли?
Кром, выслушивая эту перебранку, не сразу обратил внимание на сигнал сообщения на браслете. Когда он наконец заметил, писем от Рихтера набралось уже с десяток - коротких, обрывочных фраз. Кром читал их не полностью, глаз привычно выхватывал основное, и инспектор не знал, верить ли столь странным догадкам. Не весь ли мир сошел с ума?
“… если вы тоже получили письмо со странным орнаментом…”
“… не знаю, можно ли этого избежать, но я знаю точно, что нам нельзя встречаться…”
“…может, опасны даже такие записки, но по-другому…”
“… я уверен, что противостоять можно, но если вы решите, что нужен кардинальный способ…”