— Добрый вечер, монсеньор, — приветствовали они отца Бути. Привкус Европы. Так элегантно: монсеньор…
В зале полно школьников. Пансионатами Даржилинг знаменит почти так же, как чаем. Школьники, просто принимающие пищу. Старшие школьники, самостоятельно справляющие чей-то день рождения. Младшие школьники, что-то празднующие под присмотром родителей. Родители из Калькутты, из Бутана, из Сиккима, из Бангладеш, Непала или с окрестных плантаций. Иные отцы докучают детям вопросами об учебе, но матери встают на защиту питомцев:
— Оставь его, баба, дай ребенку отдохнуть.
Они пичкают детишек лакомствами, гладят по головкам и глядят на них такими же голодными глазами, как дети на сладкое.
Меню «Гленари» выучено наизусть. Индийские блюда, континентальная кухня, китайская. Жареное мясо, цыплята, сладкий кукурузный суп, мороженое с горячим шоколадом. Дети искусно пользуются слабостью родителей и перед предстоящим расставанием выпрашивают еще мороженого. Отцы демонстрируют непреклонность, их чада призывают на помощь матерей, отцы сдаются. «Была ли моя мать такой же?» — подумала Саи. Она почувствовала зависть к этим избалованным малышам. Жаль, нельзя снять комнату в чьей-то жизни.
Дамы строго проинспектировали тарелки, потребовали одну заменить, тщательно протерли столовые приборы бумажными салфетками.
— Выпьем чуток, леди?
— О, Потти, слишком рано.
— Совсем чуть-чуть.
Он заказал джин-тоник и нырнул куском хлеба в масленку. Отправил кусок, увенчанный изрядной горкой масла, в рот.
— Страсть как люблю хлеб с маслом.
— У них хорошая рыба с чипсами под татарским соусом, — мечтательно протянул отец Бути, мечтая о речной рыбке в золотистой корочке хлебных крошек.
— Рыба свежая? — спросила Лола официанта. — Прямо из Теесты?
— Почему нет? — ответил вопросом официант.
— Почему нет? Я не знаю! Вы должны знать почему, если она несвежая!
— Лучше не рисковать. Как насчет цыпленка с сырном соусе?
— Какой сыр? — спросил отец Бути.
Все замерли. Роковой вопрос. Каждый понимал, чем это закончится.
«НЕСРАВНЕННАЯ МАСЛЯНИСТОСТЬ!»
«АМУЛ!»
— Замазка! — закричал отец Бути.
В конце концов склонились в пользу Китая.
— Конечно, это не настоящая китайская кухня.
Лола вспоминает, что Джойдип, ее покойный муж, был в Китае и сразу понял, что китайская кухня — совсем другое дело. Скажем, яйцо, сто дней (а то и все двести) проведшее в земле. Несравненный деликатес! И вида соответствующего. По возвращении из Китая Джойдип пользовался оглушительным успехом на вечеринках. Его слушали раскрыв рты. По его словам получалось, что в Индии все лучше. Женщины, антиквариат, музыка и даже китайская кухня. А во всей Индии ничто не может сравниться с калькуттской китайской кухней «Та Фа Шун», где дамы за острым горячим супом обмениваются острыми горячими сплетнями.
— Так на чем мы остановились? — интересуется дядюшка Потти, справившись с содержимым хлебницы.
— Свинина или курятина?
— Свинина?! Ленточный червь! Кто знает, откуда эта свинина?
— Значит, цыпленок?
Снаружи снова гомон демонстрации.
— Господи, как они шумят!
Поставив курятину на стол, официант вытер нос об занавеску.
— Ф-фу! — возмущается Лола. — И мы удивляемся, почему Индия отсталая страна.
Приступили к еде.
— Но приготовлено вкусно.
Увлеклись курятиной.
И снова та же процессия, с тем же шумом, под теми же плакатами. Выйдя из ресторана, они пропускают орущую толпу. И кто же чуть не наступает на ногу Саи?
Джиан!
В ярко-красном свитере, вопящий с незнакомым Саи воодушевлением. Что он делает в Даржилинге? Почему он в этой толпе?
Саи уже открыла рот, чтобы крикнуть ему, но в этот момент их взгляды встретились. На его лице отразилось недовольство, даже злость. Она закрыла рот, как рыба.
Борцы за независимость Индийского Непала проследовали далее.
— А ведь это твой учитель математики? — спросила Нони.
— Нет-нет, — замотала головой Саи, пытаясь сохранять достоинство. — Очень похож, я сначала тоже так подумала, но это не он.
Крутой спуск к руслу Теесты. Саи выглядит нездоровой.
— Что с тобой? — спрашивает батюшка Бути.
— Укачало.
— Совсем зеленая. Смотри вдаль, полегчает.
Она возводит взгляд к горным вершинам, но легче не становится. Она даже не понимает, что перед глазами. Цыпленок в желудке воскресает, восстает, рвется наружу.