— Уважаемый, вы к этому делу отношения не имеете! У вашей «помощи» есть четко очерченные границы, не забывайте об этом!
— Миша, — Катя встала и дотронулась до рукава супруга. — Я действительно…
— Имею, — Михаил сделал пару шагов вбок и демонстративно обнял Катю со спины. — Со вчерашнего дня я ее муж.
Гастин посмотрел на своего секретаря испепеляющим взглядом. Талькин нервно переступил с ноги на ногу, одновременно почему-то с видом и упрямым, и виноватым.
— Это не так уж и важно было в свете известных нам обстоятельств, — хмуро проговорил он.
Следователь так зло выдохнул, что Катерине показалось, что еще немного и он превратится в огненного дракона из старых сказок. Однако гнев капитана, не смотря на свою глубину, так и не получил материального воплощения.
Михаил крепче сжал Катины плечи, шепнув горько-обнадеживающее «верь мне». Катерина положила на его руки свои.
Разлетелся вдребезги бокал с вином. Очень странно и страшно смотрелась на светлом полу красная лужа, образовавшаяся у ног Мережского. Кап-кап капала в вино кровь.
Николай, вскочивший со своего места, посмотрел на окружающих со злой, очень злой ухмылкой. Порез на ладони он оглядел с любовью и даже какой-то гордостью.
— Шустрая у меня матушка, правда, капитан? — юноша махнул рукой в сторону мачехи, и несколько красных капель упали на белоснежную скатерть, расплываясь по ней вишневыми кляксами, предвещающими беду. — Везде успела! Даже замуж умудрилась выйти, ведьма!
Лицо его исказилось от злости и обиды.
— Все отобрала! Отца свела в могилу! На дом материн глаз положила! Наследство отсудить хочет! Меня изводит! Любовничка своего притащила, трех месяцев не прошло, уже постель отцову осквернили! Жизни никому от нее нет! Ну что ж, — глаза юноши лихорадочно заблестели. — И тебе жизни тоже не будет! — в голосе его появились пафосно-торжественные нотки. — Кровь моя — залог моего слова, — сказал он громко, любуясь стекающими по ладони красными каплями и…упал на спину.
Катерина вскрикнула. Михаил крепче прижал к себе жену.
– Сейчас позовем доктора и все будет хорошо. Не волнуйся, у него просто небольшой порез.
Климская неуверенно кивнула.
Тело Николая выгнулось, кровь, и без того темная, почернела, над ней заклубилась тьма. Тени в комнате взметнулись вверх, на мгновение стало темно и холодно, завыли волки. Гастин выхватил пистолет, но по отношению к кому он собирался его применять к зверью или людям осталось неизвестным — надобность в оружии отпала сразу же. Все вернулось в норму буквально за пару секунд. Они опять находились в небольшой столовой, за окном розовело небо, и из посторонних звуков в комнате слышны были лишь отголоски причитаний одной из служанок, перевернувшей случайно таз с только что постиранным бельем. Впрочем, вернулось всё, но не все. Чета Климских бесследно исчезла. Гастин быстрым взглядом окинул комнату, выбежал в коридор, но вскоре вернулся ни с чем. Пистолет он спрятал. Оружие вряд ли могло помочь отыскать беглецов.
— Ушли! — Капитан раздосадовано топнул ногой. — Но как?
Его помощник подбежал к противоположному краю стола, осмотрел место, откуда исчезли подозреваемые, присел рядом с Николаем.
— Не думаю, что они сделали это сами. И, если честно, я им не завидую. Подойдите сюда.
Гастин с недовольным видом приблизился к Юрию, нащупывающему на шее наследника пульс. И увидел.
С белой руки юноши на пол стекала тонкой струйкой кровь.
Темная кровь.
— Чародей? — удивился Гастин.
— Который толком ничего не знает о своей силе, — процедил сквозь зубы секретарь. — Дурак малолетний!
Капитан не стал спорить с этим утверждением.
* * *
Темный лес со скрюченными деревьями шелестел невидимой листвой. Чавкала грязь под чьими-то ногами, но ни одного силуэта: ни звериного, ни человеческого — поблизости видно не было. Где-то недалеко выли волки. Ну, или их подобия…
Михаил осмотрелся.
— Где мы?
— Не знаю, — тихо ответила Катя, вцепившись в его руку, — одно время я думала, что это Темная сторона.
— Действительно темная.
Заскрипели на ветру голые ветви, раздался крик. Промелькнул невдалеке свет и исчез, словно кто-то его слизнул. Погасли несколько звезд, стало темнее. Климский сильнее прижал к себе жену, успокаивающе погладил ее по спине.
— Какое милое место! А самое главное — очень гостеприимное. Как бы нам его покинуть?
— Никак, — прокаркал, пролетая мимо, ворон. — Никогда.
Екатерина проводила птицу испуганным взглядом.
— Миша, я должна признаться: я была в тот день у парфюмера. Но только у него! Ни в какие закоулки я не заходила!
— Успокойся, это мог быть кто угодно, кто знал, куда ты отправилась. Я тебе верю, — Климский поцеловал жену в нос.
— Правда?
— Правда. Слово юриста.
— Как трогательно! — неизвестно откуда взявшийся Аристарх Ляпецкой (или то, что скрывалось за его лицом), довольно потер руки. — Время пришло, дорогая. Может, начнем? Помнишь свой сон? Реализуем?
Климская вспомнила. Взгляд ее, полный ужаса, метнулся от чудовища к мужу.
— Не трогай его! Не смей! Он не причем!
Когда инкнесса опять посмотрела в сторону отца, его там уже не было. Женщина с ножом в руке печально улыбнулась им.
— Наследие проснулось. Кровь моя живая взывает к крови мертвой, запечатанной в каждом углу заговоренного дома. Никто не смеет обидеть моих сыновей. Стоит им воззвать — и месть свершится. Ты обидела моего мужа, ты сделала больно моему сыну, и тень моя, послушная его воле и крови, заберет у тебя самое дорогое: счастье и жизнь. Но сначала — счастье.
Елена исчезла, на ее месте появился скелет в балахоне с косой на плече. По грязной, рваной ткани ползали черви, пауки и мухи. Периодически они заползали на его лицо и тогда, скрипя и кашляя (чем??? ведь он у него нет трахеи!) скелет вытаскивал их из собственного черепа. Михаил и Катя, не оценив представленной им картины, попятились, держась за руки.
— Я боюс, — прошептала Катерина. Ее муж нервно улыбнулся.
— Я тоже. Это не плохо. Главное, чтоб не мешало бежать. Насчет три налево.
Силуэт приблизился.
— Прощай, милок.
— Три!
Они сорвались с места и побежали. В темный лес со скрюченными, голыми деревьями. В никуда. План так себе, но все лучше, чем стоять на месте и покорно ждать, когда в тебе воткнется что-нибудь острое.
Спереди ухнула сова, и Климский резко повернул в сторону, таща жену за собой. Катя, проклиная тяжелые юбки, старалась не отставать.
— Куда вы денетесь? Здесь расстояние не подвластно ногам — только разуму.
Михаил опять повернул, испуганный прятавшимся за деревом силуэтом. Катину руку он сжимал так, словно хотел прорасти в нее своей ладонью.
— Иди сюда! Больно не будет. Почти.
Каркающий смех пронесся над лесом вместе с вороньей стаей. Или не вороньей…
Катя споткнулась и упала, увлекая за собой и мужа. Тот почти сразу вскочил на ноги и поспешно дернул ее вверх, заставляя встать. Катя выпрямилась и вскрикнула. Инкнесс Ляпецкой стоял за спиной ее супруга с ножом для писем.
— Я успел первый, — ухмыльнулся отец, взмахивая рукой.
Катерина попробовала подставить под удар свою ладонь, но не успела — Михаил вскрикнул и схватился за глаза, залитые кровью.
— Беги!!! — зарычал он.
Катя не смогла. Просто одной ей некуда и незачем было бежать. Не к кому.
Девушка достала платок и прижала к порезанному лбу.
— Все будет хорошо, — прошептала она, захлебываясь слезами. — Все будет хорошо.
Она не верила в то, что говорила. Климский, наверно, тоже. Он выругался и замолк, дыша тяжело, рвано. Опустился на землю и стал внимательно прислушиваться к каждому шороху.
Евстафий улыбался, глядя на усевшуюся прямо в грязь парочку.
— А я-то думал, какая ты у меня покладистая, женушка. Почти гордился, что из белоручки человека сделал. А оказалось, пригрел змеищу на своей груди.