Дочь моя, заклинаю: помни о своих благородных корнях, помни о семье, давшей тебе исключительное происхождение и высокородную фамилию, помни о людях, так много положивших на алтарь твоего счастья и процветания!
Боль в сердце моем не угаснет, пока не получу от тебя ответа, посему накажу посланнику, дабы дождался ответного письма, хоть будешь ты его писать полночи, ведь зная твою исключительную исполнительность и доброе сердце, предполагаю, что не захочешь оставлять родных в неведении и страданиях и приступишь к чернильному труду сию же секунду по прочтению моего скромного послания, полного боли и беспокойства за твое положение.
С искренним участием,
давшая тебе жизнь и благородную судьбу,
твоя мать, Мария Ляпецкая.»
Некоторое время Катя стояла, не в силах оторвать взгляд от исписанных аккуратным женским почерком страниц. Затем резко развернулась, взбежала по ступеням на второй этаж. Николай уже все собрал и скрылся в своей комнате, так что Катерина, ни на кого не отвлекаясь, прошла к своей спальне.
Михаил встретил ее взволнованным:
— Все в порядке?
Климская молча подошла к камину. Некоторое время она методично рвала письмо на мелкие клочки, скармливая их порциями вечно голодному огню. Затем развернулась к мужу.
— Да. Теперь — да.
Инкнесса шагнула вперед, но нога ее наткнулась на опрокинутый кувшин. Тот с грохотом покатился к кровати.
Ой, она совсем забыла об учиненном ею беспорядке!
Катя шагнула было к двери, но на шум в комнату уже заглянула Аглая.
— Ох! — женщина всплеснула руками. — Я сейчас уберу!
Катерина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Не надо, — она отошла в сторону от лужи, когда-то бывшей завтраком. — Позови лучше поломойку.
— Да тут тирануть разок и все! — отмахнулась экономка. — Госпожа, я что пришла-то: там опять следователь заявился, куда его?
— Да…уже никуда, — ответила Климская, глядя на входящего в комнату Талькина. За ним протиснулся Гастин. Инкнесса схватила со стула халат, поспешно одела.
— Чем обязаны?
Юрий, ставший вдруг выглядеть гораздо старше своих лет (или как раз на них?) взял рукой в толстой перчатке осколок тарелки.
— В лабораторию?
Гастин кивнул на пол.
— Бери еще один. В чарконтроль тоже пошлем. Пусть посмотрят. Может, яд тот же.
Михаил немного насмешливо, Катя — возмущенно следили за действиями ворвавшихся в их дом людей. Аглая, сочтя себя лишней, шагнула к двери.
— Не так быстро, — Гастин взял ее за локоть. — Нам с вами предстоит беседа. Очень-очень долгая.
Катерина отмерла.
— Что вы себе позволяете?
— Не больше того, что нам дозволено по закону. Инкнесса, вам очень повезло, что вы не выпили этот бульон, поверьте мне.
Катя непонимающе нахмурилась. Михаил схватил ее за руку, потянул на себя. Катя упала ему на колени. Мужчина погладил ее по спине, успокаивая.
Экономка посмотрела на них с ненавистью и вырвала у капитана руку. Гордо выпрямилась.
— Я отпираться не буду, не бойтесь. Все расскажу. Только вины своей я ни в чем не вижу. Лена жила им, дышала им, умри Евстафий — ее сердце остановилось бы следом за его. Она и умерла, потому что хотела исполнить его мечту о втором ребенке. Все, что было, ему отдала — даже жизнь. А он? Женился! Предал ее! Изменил с бледной немощью только потому, что та — инкнесса, а ему очень уж хотелось Николая в высший свет протолкнуть. Да не просто так женился — еще одного наследника ждать стал. Я уж и так, и сяк изгалялась, и опаивала, и окуривала, что только ни делала, что б тварь эта не понесла! — в сторону Кати обвиняюще вытянули руку. — Заговаривала ему зубы, заговаривала, да не заговорила — не захотел он развестись, а ведь с его деньгами это, пожалуй, можно было устроить на раз-два! С докторами начал связываться! Тогда-то я про него все поняла: не любил он Лену по-настоящему! Потому и память ее чтить не стал, и ребенка, жизнью ее купленного, не захотел лелеять — возжелал нового! Отговаривался важностью инкнесской крови, но я-то знаю: это он обелял себя, предательство свое смыть с себя пытался. А я не дала! Отец видит, да не наказывает детей своих — а я женщина! Я Коле как мать! Я наказала!
— И Коленьке вашему подсказали, что делать? — усмехнулся Талькин. Аглая вскинула подбородок.
— Да! И горжусь этим! Я из юнца чародея сделала! Наследие материно пробудила! Она бы мне спасибо сказала!
— Конечно, сказала бы, — кивнул Юрий. — Вы из ее сына убийцу пытались сделать, манипулируя его чувствами. Она бы в восторг пришла, я уверен.
— Вы не понимаете…
— И не собираюсь, — Талькин взял женщину под локоть. — Пройдемте.
Они вышли. Гастин взял со стола осколки, завернутые в какую-то тряпку и последовал за ними.
— Светлой стороны.
В комнате воцарилась тишина.
— Вот теперь точно все закончилось, — хрипло сообщил Михаил.
Катя не ответила. Женщина, являвшаяся неотъемлемой частью их (Мережских) дома, даже в какой-то мере частью их семьи, которую она воспринимала, как добрую няню Николая, оказалась…
Катерина стерла со щек слезы и зло сказала:
— Сегодня же соберу вещи!
Михаил не спорил.
* * *
Немногочисленные вещи были упакованы, дорожные плащи ждали хозяев в прихожей.
— Я могу еще чем-то помочь? — Александр перевел вопросительный взгляд с Кати на Михаила.
— Нет, спасибо, — ответили супруги одновременно, улыбнулись и спрятались за чашками чая.
— Как ваша рука?
Юрист неуверенно качнул упомянутой конечностью.
— Заживет. Главное, что она осталась при мне. Александр, мы с женой искренне благодарим вас за оказанную нам помощь.
Мужчина отмахнулся.
— Это моя работа. К тому же меня задержали непреодолимые обстоятельства, и я почти опоздал. Увы, единственное, что я мог на тот момент — отправить короткую записку.
Катя бросила взгляд на четвертую тарелку. Пустую.
— Как Николай?
Мужчина нахмурился.
— Собирается. Я выхлопотал ему назначение на северную границу. Пусть понюхает жизнь, глядишь, на морозе, да под вой нечисти, может и повзрослеет. Тут попусту мундиром сверкать его точно оставлять нельзя. Мальчик мечтал о подвигах? Так подвиги не в стоянии на парадах или в карауле у великнесского дворца. Пусть знакомится с реальностью, пока не поздно. Я в семнадцать был гораздо умнее.
Катерина поднесла кружку к губам, опустила, опять поднесла. Потискала ее в руках и в конце концов вернула на блюдце. Подняла на Мережского взгляд и нерешительно спросила:
— А… Аглая как?
— Отправили на рудники, — совершенно безразлично отозвался новый хозяин дома. — В соответствии с возрастом — будет поломойкой или кухаркой, что-то в этом роде. Я не уточнял. Мне мало интересна судьба женщины, которая пыталась из моего брата сделать убийцу.