Да, он мог бы легко уничтожить их. Но если он пойдет на это, они, возможно, никогда вновь не повторят своей попытки. Ради какой бы цели они не предпринимали эту вылазку…
– Нет, – сказал он Клнн-вавги. – Пусть уходят. В комнате наступила мертвая тишина.
– Прости, я не понял, – сказал Клнн-вавги.
– Пусть уходят в горы, – повторил Тирр-мезаз, отворачиваясь от монитора. – Старейшины, разумеется, будут наблюдать за ними. Наши сухопутные части и «Стингберды» должны находиться в состоянии боевой готовности. Однако пока неприятель не приблизится к пирамидам или деревне, мы не станем атаковать его.
Клнн-вавги прочистил горло.
– Если командир разрешит мне…
– Они что-то там затеяли, помощник, – сказал Тирр-мезаз. – Что-то очень важное. Я хочу, чтобы они, не испытывая страха, попытались предпринять еще одну попытку.
– Понятно, – сказал Клнн-вавги тоном, из которого следовало, что он ничего не понял. – Что вы застыли на своих местах? – обратился он к воинам, в недоумении смотревшим на них. Займитесь учетом повреждений и отдачей распоряжений «Стингбердам» и сухопутным частям, которые должны произвести перегруппировку. Люди-завоеватели все еще могут вступить в бой. Итак, за дело.
Воины повернулись к своим мониторам. Клнн-вавги еще некоторое время внимательно наблюдал за ними, а затем подошел к Тирр-мезазу.
– Это рискованное дело, Тирр-мезаз, – сказал он сухо. – И не только с тактической точки зрения. Надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь.
– Понимаю, – сказал Тирр-мезаз. – История нас рассудит.
– Но это не помешает спикерам разных кланов высказать свое мнение на этот счет.
– Они будут высказывать свое мнение, какие бы действия я не предпринял в данной ситуации, – сказал Тирр-мезаз. – Семья Тирр переживает не лучшие времена, и найдется немало джирриш, которые захотят получить от этого выгоду. Это политика.
– Наверное, так оно и есть, – неохотно согласился помощник. – Однако в военное время я запретил бы подобные политические игры. Надеюсь, что у Главнокомандующего достанет мужества, чтобы не потворствовать прихотям Членов Верховного клана.
– Полагаю, что так и будет, – сказал Тирр-мезаз, в раздумье скользя языком по верхнему небу. – В Верховном командовании происходят какие-то перемены. В течение последних фулларков они стали такими серьезными, какими я их раньше никогда не знал.
– Ты знаешь, я думал о том же, – сказал Клнн-вавги. – В течение нескольких фулларков после того, как наши исследовательские корабли подверглись нападению, все сообщения Верховного командования отличались деловитостью, энергичностью и оптимизмом. А затем все вдруг изменилось.
Тирр-мезаз кивнул. Сообщение и приказы стали вдруг такими скупыми и суровыми. Верховное командование неожиданно приступило к формированию нового экспедиционного корпуса для борьбы с новым врагом.
В результате у них не хватает оборудования, они стали чрезвычайно уязвимыми и чувствуют себя весьма неуверенно на этой базе, подобно другим экспедиционным корпусам малых планет, принадлежащим людям-завоевателям. Что же происходит?
– Им что-то известно, Клнн-вавги, – сказал Тирр-мезаз вполголоса. – Люди-завоеватели сообщили им нечто пугающее. Но они не могут рассказать нам об этом.
– Может быть, – сказал Тирр-мезаз. – Если верить информации, содержащейся в рекордере людей-завоевателей. Но лично я не очень-то доверяю этой штуке. От расы завоевателей можно ожидать всяких подвохов. Им ничего не стоит подбросить нам дезинформацию. Может быть, действительно пора слетать на планету Мрак?
– На Мрак? Ах, да, эти новые инопланетяне. Значит, миссия утверждена и полет должен состояться?
– Так я слышал, – сказал Тирр-мезаз, – наблюдая за «Стингбердами», направляющимися к подбитым истребителям противника. Может быть, пехотинцы все же только отвлекали наше внимание?
– Возможно, – Клнн-вавги повернулся к монитору. – Что они замышляют, как ты считаешь?
– Не знаю, – ответил Тирр-мезаз. – Но я заметил, что их интересует именно эта территория. Ведь там они похитили обрезанный орган фсс.
– Интересно, – произнес Клнн-вавги. – Я полагаю, что в тот раз они хотели познакомиться с пирамидой. Ты считаешь, что в этом районе есть нечто интересующее их?
– Да. Возможно также, что они пытаются установить там какое-то оружие, – сказал Тирр-мезаз. – Или стараются проникнуть в туннель или подземелье, где хранятся какие-то запасы. – Он щелкнул языком. – Не хотел бы я сидеть здесь и ждать, пока они накопят столько сил, что мы уже не сможем противостоять им.
Клнн-вавги фыркнул.
– При данных обстоятельствах это вряд ли произойдет.
– К несчастью, обстоятельства быстро меняются, – парировал Тирр-мезаз.
– Это верно, – согласился Клнн-вавги. – Хорошо, я буду наблюдать за «Стингбердами». А чем займешься ты?
Тирр-мезаз вновь взглянул на монитор.
– Прежде всего я хочу убедиться, что эти пехотинцы действительно намерены отступать в горы. После этого… я дам указание старейшинам тщательно исследовать весь район. Посмотрим, не удастся ли нам найти то, что ищут наши враги.
Глава 5
В большой комнате с металлическими стенами было очень тихо. Необыкновенно тихо, удручающе скучно и очень, очень одиноко. Прр'т-зевисти давно уже решил, что это идеальное место для медитивных воспоминаний и рефлекторных размышлений.
Она годилась также для тех, кто совершил всякие глупости и мучился угрызением совести.
Сначала все шло нормально. Первая ошибка заключалась в том, что никто не заметил группу людей-воинов, пока они не оказались практически на самом верху пирамиды. Охранявшие пирамиду джирриш сделали все, что могли, но, не будучи своевременно предупреждены старейшинами, действовали с запозданием и неэффективно. Люди проникли в пирамиду, но вместо того, чтобы разрушить ее, они просто все там осмотрели, а потом взломали нишу Прр'т-зевисти, забрали обрезанную плоть и ушли.
Его обрезанную плоть. Паря в воздухе, он смотрел на крошечную шкатулку, в которой хранилась часть его органа фсс. Обрезание произошло около семнадцати циклов тому назад, но он помнил это событие так ясно, как будто оно произошло всего за фулларк до этого. Эта процедура тогда была еще внове, и многие друзья Прр'т-зевисти клялись, что не позволят специалистам по обрезанию дотронуться до их органов фсс. Но Прр'т-зевисти имел авантюрный склад характера, и его интриговала перспектива существования одновременно в двух измерениях.
Первой их ошибкой явилось то, что они подпустили воинов-людей к пирамиде. Вторая ошибка вытекала из первой. Вместо того, чтобы совместными усилиями победить и уничтожить врага, воины-джирриш просто отогнали людей к горам.
В то время никто, разумеется, не считал это ошибкой. Так как обрезанный орган находился в ранце одного из воинов-людей, то любой неосторожный выстрел джирриш мог превратить его в пар и послать к алтарю семьи Прр.
Старейшины, разумеется, настаивали на том, чтобы Тирр-мезаз не шел на такой риск. Сам Прр'т-зевисти, определенно, поддержал бы их в этом, если бы не был подвергнут изоляции. Судя по тому, что командир Тирр-мезаз расположил пирамиды связи за пределами деревни, он внушил себе бредовую мысль, будто Прр'т-зевисти является шпионом людей, укрепившихся в горах.
В течение первых двух тентарков своего нахождения в плену он плохо ориентировался в сером мире, где ничего не видел, а слышал только посредством своего органа фсс. При этом ему приходилось стоически переносить все неприятные манипуляции, которые люди производили с его обрезанной плотью.
Правда, все это ничуть не напоминало по болезненности сам процесс обрезания, имевший место около семнадцати циклов тому назад. Ни о какой анестезии тогда, разумеется, и речи быть не могло, и, несмотря на то, что специалисты пользовались холодным ножом, операция причинила ему немалую боль. Вид самой процедуры также заставил его страдать. Будучи плотским существом, он видел органы фсс в стадии презервации и знал, что в результате операции с внутренней стороны маленького, напоминающего палец органа образуется что-то вроде твердой скорлупы. Но он не знал до того, как сам подвергся операции, что внутренняя часть органа превращается в желеобразное вещество, которое сочится, как сок перезрелого кавра, и обволакивает нож целителя. Причем орган выглядел мертвым и разлагающимся, хотя умом Прр'т-зевисти и понимал, что он живой и вибрирующий. Как зачарованный, смотрел он на эту зловещую процедуру, и лишь упрямая гордость не давала ему отвести взгляда до тех пор, пока плоть не отделилась от его тела. Целители сказали, что операция прошла успешно, после чего им овладело отвращение и усталость.