— М-м? — Стефани удивлённо вскинула брови и замерла. — Простите?
— Матери лучше знать, что правильно для её ребёнка, — старик выглядел очень добрым и невероятно понимающим. — Но когда вы впустите меня и ваш замечательный муж заберёт у меня корзину с гостинцами, я покажу вам, как успокаивал мастера Брюса, когда он был таким же крошечным, — мужчина поклонился и, наконец, представился. — Меня зовут Альфред Пенниуорт. Я дворецкий мистера Уэйна.
Тим понял, почему Брюс считал этого старика своим козырным тузом, почти сразу. Альфред был почти полной противоположностью Брюса-настоящего, того, что не прятался за маской беззаботного плейбоя. Он был ровно таким, какому хотелось бы верить, и каждый день сталкивался со сложным характером Брюса. Он умел уговаривать лучше, чем лучшие дипломаты мира.
— Очень приятно, Альфред, — наконец сказала немного изумлённая Стефани. — А я…
— Мистер и миссис Дрейк. Тимоти, — Альфред посмотрел на Тима, и Тим вдруг вспомнил, как смотрел на него дедушка, когда ещё был жив, и Тим приезжал к нему на каникулы. — И Стефани, — старик взглянул на Стефани с отеческой нежностью, а потом сделал небольшой шаг вперёд. — А это, конечно же, птичка Робин, — он обнял корзину чуть крепче. — Так… вы меня впустите?
— Ох, — Стефани шагнула назад и столкнулась с Тимом. Тим поймал её за плечи, помогая удержать равновесие, и сам закрыл за Альфредом дверь.
— Чем обязаны визитом? — Тим всё же забрал у Альфреда корзину. Вопрос он задал скорее из вежливости (и ради Стефани).
— Мастер Брюс очень беспокоится о вашей безопасности, мистер Дрейк. И под вами я подразумеваю всю вашу семью, — Альфред протянул к Стефани руки, чтобы успокоить хнычущую малышку. Девушка было сощурилась недоверчиво, но старик смотрел на ребёнка с такой нежностью, что она немедленно поддалась.
— Вот так, — Альфред ловко и очень осторожно взял Робин на руки и начал укачивать. — Видите, как я это делаю, миссис Дрейк? — он посмотрел на Стефани. — Когда переедете к нам, я смогу вас научить.
— Эй, это вымогательство! — Стефани сощурилась и погрозила ему пальцем. — Вы пытаетесь заманить меня подарками.
— Именно так, — Альфред сощурился и кивнул. — И это вы ещё не видели содержимое моей корзинки. Я, знаете ли, жутко оскорбился, когда мастер Брюс передал мне ваши слова про безвкусные деликатесы, и решил вас переубедить. Лично, — он осмотрелся и сощурился, а потом смело зашагал на кухню. Создавалось впечатление, что ему хватило беглого осмотра прихожей, чтобы понять, что и где в доме располагается.
Тим пошёл следом за ним. Стефани вцепилась в руку мужа, тихо шепча:
— Смотри, а ведь она и правда уснула. Как ему это удалось?
— Ты же видела Брюса, дорогая. Уверен, наша малышка по сравнению с ним — ангел, — шепнул ей в ответ Тим. Он водрузил корзину на стол и посмотрел на Альфреда.
— Миссис Дрейк, это подарки для вас. Так что вам их и распаковывать, — заявил дворецкий Уэйна, хитро сощурившись. Тим удивлённо моргнул и тихо хмыкнул:
— Что, только моей жене?
— Конечно, вы же и так согласились на переезд, мистер Дрейк.
— Мистер Пенниуорт, — Стефани начала разбирать содержимое корзины. Достала широкую тарелку, тщательно завёрнутую в фольгу, развернула её и тихо охнула, глядя на вафли. — У нас замечательный дом, кто-то должен следить за моим садиком и вытирать пыль раз в пару дней. Я не могу уехать. И Тим не может. А Робин так и подавно, — она поставила вафли на стол и снова полезла в корзину. Там обнаружилась банка домашнего варенья с промасленной бумагой вокруг крышки и большая бутылка лимонада.
— Ваши гортензии всё равно не будут цвести приблизительно всю зиму, — вежливо заметил Альфред. — От пыли хорошо помогут чехлы для мебели. И не смейте мне снова говорить что-то о невкусной еде. Уверен, ваш муж готовит так себе.
— Эй! — тут же отозвался Тим, хотя его это заявление вообще не возмутило. — Я вообще-то стою у вас за спиной, мистер Пенниуорт.
— Безусловно. Но вы же не будете отрицать правду? — Альфред обернулся и вручил ему спящую Робин, а потом ободряюще похлопал по плечу. Едва малышка оказалась у него на руках, Тим тут же размяк, смущённо улыбаясь, и затих.
— А, — хотела что-то спросить Стефани, но Альфред резко вскинул руку и прикоснулся пальцем к губам, давая ей знак молчать.
— Вы угощайтесь, миссис Дрейк. Пока вафли свежие.
Стефани поджала губы, недоверчиво посмотрела на Тима, держащего Робин в руках так, словно она могла поломаться от любого неверного движения, молча достала тарелку и приборы, ловко вскрыла банку с вареньем, отложив бумагу и ленту в сторону, и приступила к еде.
Тишина, которая воцарилась на кухне Дрейков, была почти звенящей. Тим мог поклясться, что она поглощает все прочие звуки — и посапывание Робин, и стук приборов о тарелку, и тихие покашливания Альфреда.
Старик пристально смотрел на миссис Дрейк, улыбаясь ей так, будто сам её лично вырастил. Тим тревожно глянул на них, а потом опустился на стул, прижимая к себе дочку. Стул под ним даже не скрипнул.
А Стефани, будто специально, ела очень неторопливо, не отрывая взгляд от вафель, тщательно вымазывая их черничным вареньем и поглощая одну за другой. Оставив три штуки нетронутыми, она подвинула тарелку Тиму и протянула к нему руки. Тим удивлённо вскинул брови, не понимая, хочет она его обнять или забрать Робин.
— Ребёнка отдай и ешь вафли. Ты до сих пор как суповой набор, и на тебя больно смотреть, — она всё же забрала у него дочку. Дождавшись, пока Тим возьмёт себе приборы и начнёт есть, она, наконец, перевела взгляд на Альфреда.
— Я согласна! — выдохнула она. Тим как раз сунул в рот вафлю и, впервые за долгое время чувствуя вкус еды, наслаждался ― дворецкий, похоже, очень старался не переборщить с сахаром. Но, услышав слова жены, он замер и удивлённо уставился на неё.
— А как же наш замечательный дом? — спросил он. Стефани пожала плечами:
— Попрошу маму пожить здесь. Наш дом к больнице ближе, чем её, и она сможет отдохнуть от отца, — заявила она, глядя на Тима сверху вниз.
Тим проглотил небольшой кусочек божественной вафли Альфреда Пенниуорта и сощурился:
— Он тебя что, на вафли купил?
— Отстань, я слабая женщина! И вообще, почему ты возмущаешься, ты же сразу согласился.
— Ну, да, — Тим отрезал ещё кусочек вафли. — Но в нашей семье упрямая — ты. А я флегматичный. Не забывай об этом.
— Ваша перепалка, безусловно, очень милая, — перебил их Альфред. — Но если вы, миссис Дрейк, всё-таки согласны, я бы хотел помочь собрать вещи.
— Конечно! — Стефани, кажется, расцвела. — Только я сообщу маме, что она переезжает. Подержите Робин?
— Конечно, — старик улыбнулся. — Что угодно ради вас, миссис Дрейк.
Тим тихо фыркнул в свою тарелку и принялся за вторую вафлю.
***
Кристал переехала в дом Дрейков в тот же вечер. Стефани оставила ей длинную инструкцию на пять тетрадных листов, что и как работает, когда приезжает молочник, где платить по счетам и когда вытирать пыль, хотя и после этого не сразу решилась покинуть своё семейное гнёздышко. Тиму пришлось обнять её за плечи, мягко и осторожно, и вывести к машине. Пока они доехали, Стефани несколько раз попыталась уговорить Альфреда развернуть машину и отвезти их обратно. Старик, однако, был непреклонен.
Особняк Уэйнов пустовал почти все эти годы. Брюс изредка устраивал там вечеринки, но в основном делил дом только с дворецким. Комнаты (спальня и детская), которые выделили Дрейкам, оказались больше, чем один этаж их дома, и находились дверь в дверь с хозяйской спальней. Брюс явно не хотел ни на мгновение оставлять их без лишней защиты ― даже на их окнах на раме была выцарапана надпись на латыни. Почему-то Тима это успокоило, и в ту ночь он впервые спал не так тревожно, как весь последний месяц.