Сидбас вышел из слоя группы.
– Идем за ним, – и, запнувшись, через секунду добавил, – пойдем через вторую спицу.
Нила бросила взгляд в сторону открытого люка обзорного модуля, после чего вместе с напарником они направились в сторону второй шахты кольца.
– Я думаю, он прав, – она взглянула на Сидбаса. – Юдвиг. Похоже на RFS-54a или в ее окрестностях нашли что-то, что может отсканировать, проанализировать и материализовать наиболее эмоциональные фрагменты из нашей памяти.
– Какой тогда во всем этом смысл? – Сидбас кивнул в сторону перехода в ось в нескольких метрах впереди.
– Попытка коммуникации, случайная реакция, рефлекс. Думаю, его и отправили в Узел, чтобы это понять.
Сидбас зашел в шахту первым. Нила начала подъем вслед за ним, нервно посматривая по сторонам, ожидая повторения событий из прошлого. Но ничего так и не произошло. Возможно, все это просто искаженная реакция на встречу с нами, анализ нашей мозговой активности.
– Ты хочешь сказать, что объект даже не понимает, что воссоздает? – Сидбас остановился и посмотрел на Нилу.
– Понимает? Да мы не знаем даже, живое ли это вообще.
В оси люк стыковочного модуля был открыт нараспашку, но внутри отсутствовало какое-либо освещение. Нила с Сидбасом одновременно активировали свои фонари, встроенные в левый наплечник скафандра, и вплыли в шахту стыковочного модуля.
Это должен был быть вытянутый тоннель длиной в пару десятков метров, но, пройдя через люк, Нила оказалась в прямоугольном бетонном коридоре, похожем на подвальное помещение. Над головой висели древние перегоревшие лампы накаливания.
– Что… – Нила зажала нос, в который ударил запах плесени и гнилого мяса.
– Сектор содержания, – медленно проговаривая, ответил Сидбас, коснувшись покрытой грибком стены. – Я провел здесь в заключении пять лет.
Они начали медленно плыть в невесомости по коридору, отталкиваясь от стен. При касании их руками во все стороны начинали медленно разлетаться крошки облупившейся краски и частицы пыли.
В нескольких метрах впереди слева и справа находились две открытые металлические двери. За дверным проемом справа послышался какай-то звук. Сидбас поднял винтовку. В этот момент в луч его фонаря выбежала девушка. Отсутствие гравитации на нее не влияло. Полностью голая, вся в грязи, она, разглядев Сидбаса, в ужасе метнулась в противоположное помещение, крича: «Пожалуйста, не делай этого! Нет!» Как только девушка выбежала из коридора, крики, звуки ее шагов – все прекратилось.
Нила одновременно с Сидбасом заглянули в дверной проем. На противоположной входу стене висела эта девушка. Тело было вскрыто от области пупка до горла, внутренности, вывалившись, гнили на полу.
Нила несколько секунд стояла, застыв, после чего резко вытащила небольшой импульсный пистолет из кармана на правом бедре и направила его не Сидбаса, отступая внутрь помещения. Сидбас, в свою очередь, взял в прицел винтовки свою напарницу.
– Это не то, чем кажется, – спокойно проговорил Сидбас.
– Вот про какие «увлечения» говорил Юдвиг! – дрожа, прокричала Нила в ответ.
– Убери писто…
В шею Сидбаса вошла отвертка до самой рукоятки. Юдвиг не стал ее выдирать обратно, а просто поднял руки, смотря, как руководитель контрактников скривился в невесомости, выпустив из рук винтовку в безуспешных попытках остановить хлынувшую во все стороны кровь.
Нила не могла пошевелиться, пытаясь осознать, что только что произошло. Ее губы задрожали. Юдвиг посмотрел на висящую на стене девушку и нарушил тишину:
– Там еще много. Как кружек на полу, – Юдвиг перевел взгляд на Нилу. – С колоний, станций, узлов – отовсюду, где мы останавливались и брали контракты. Он бы выстрелил, у меня не было вариантов.
Нила, дрожа, несколько раз медленно кивнула, смотря на расплывающиеся вокруг тела Сидбаса капли крови, и направилась к выходу.
В коридоре присутствовали и другие камеры. В каждой была хотя бы одна его жертва, в некоторых – по три и даже пять. Подвешенные на стенах, оставленные на старом столе, просто брошенные в угол. Зажимая нос и рот рукой, Нила проплывала по коридору, пытаясь не смотреть вокруг, она работала с Сидбасом более пяти лет, несколько раз он спасал ей жизнь, и Нила была не в силах принять то, что видела.
– Оно не просто материализует наши воспоминания, а меняет саму топологию пространства и времени, играя с ней, как если бы это был какой-то конструктор, – двигаясь по коридору, Юдвиг рассматривал стены. – Но даже все это не так удивительно, как то, что ты сейчас увидишь.