Первыми прибыли агенты, два десятка, их коротко инструктировал Пятый, и после этого агенты первыми же ушли. Фадан успел про себя отметить, что выглядели эти агенты… никак. Ну совсем никак. Серые, неприметные личности, все — рауф, все — гермо, все приблизительно одного роста, с невыразительными лицами, которые, если отвернешься на секунду, даже вспомнить проблематично. Одежда на них тоже была одинаковая, Фадан сунулся было к Первому сказать про это, но тот лишь махнул рукой, и сказал, что это форма-полиморф, которая преобразуется во что угодно, да и сами агенты великолепно умеют снимать личины (Аквист и Шини зябко поежились, вспомнив свои эксперименты), поэтому одежда никакого значения не имеет.
Вторыми пришли боевики, часть из которых после инструктажа тоже отправилась на Равор-7, а часть осталась. Боевики поразили воображение Шини, о чем он шепотом сообщил Аквисту — вот это мощь, вот это сила! Кроме того, у боевиков было оружие, совершенно ни на что не похожее, а форма их…
— Это универсальная защита, — подсказала Девятая. — Если ее активировать, то боевик практически неуязвим. Ну, почти. Надеюсь, в этот раз она не понадобится.
Боевики были все, как на подбор, мужики, причем здоровенного роста, даже выше Первого, который и так казался немаленьким. Фадан смотрел на них с интересом и уважением, а потом, кажется, слегка загрустил — и в ответ на вопрос Аквиста, что случилось, сообщил, что ему стыдно.
— Тебе стыдно? Скъ`хара, но почему? — изумился Аквист.
— Потому что по сравнению с ними я — тарелка с жидким супом, — печально сказал Фадан. — Вон какие… А я…
— Не говори глупости, — возмутился Аквист. — Ну, сильные они. Подумаешь! Дело-то вовсе не в силе.
— А в чем? — удивился Фадан.
Аквист покраснел, и ничего не ответил.
…Последними прибыли ученые, и вот тут команде стало совсем уже интересно, потому что ученые эти были вовсе не рауф, а…
— Это люди, — ответил Первый на вопрос Бонни. — Хорошо, что успели собрать такую большую группу. Издалека шли, видимо, есть какие-то свои интересы.
— Люди? — переспросил Шини. — Это те, у которых только мужчины и женщины, да?
Первый кивнул.
— Подожди, подожди, — Фадан нахмурился. — У которых два пола, верно?
Бонни с всё возрастающим интересом разглядывала прибывшую группу.
— Какие у них девушки большие, — констатировала она. — Рост просто огромный!.. А глаза маленькие.
Шини сдавленно хихикнул, за что тут же получил от Фадана оплеуху.
— А у мужчин рост какой-то… — Аквист задумался. — Они какие-то… усредненные, что ли. Неправильно выглядит это всё.
— С их точки зрения неправильные как раз мы, — вздохнул Первый. — У их детей всего лишь двое родителей, воюют у них преимущественно мужчины, женщины физически сильнее наших. Но дело не в этом.
Рядом с Фаданом привычно появился Шеф, и попросил:
— Первый, если можно, воздержись пока что от подробностей. Не надо.
— А я думаю, что надо. Сам понимаешь, всякое случается.
Сеп тоже решил материализоваться, следом за ним появилась Ана.
— Мы трое — Ана, Шеф, и я — были при жизни людьми, — объяснил Сеп. — У людей, замечу, очень сильны предрассудки. Даже у весьма продвинутых. Поэтому я вас, команда, настоятельно попрошу о следующем. Дайте им понять, что в вашей группе отношения чисто дружеские.
— Зачем? — не понял Фадан.
— Если они поймут, что отношения семейные… могут возникнуть проблемы, — обтекаемо пояснил Первый.
— Но они дружеские и есть, — пожал плечами Бакли.
— И очень хорошо, — кивнул Шеф. — Дальше посмотрим, но пока что не надо никого из них посвящать ни в какие детали. Могут неправильно понять.
— Если бы дело было только в неправильном понимании, это была бы ерунда, — пробормотала себе под нос Ана. — Ладно, авось пронесет.
— Ничего не понимаю, — пожаловался Фадан.
— И не надо пока, — твердо ответил Шеф. — Просто запомните, все. Вы друзья. И не более того. Никто ни с кем браки заключать не планирует, никто ни с кем не спит, — Бонни покраснела, — никто никому глазки не строит. Этого более чем достаточно.
— Ладно, — кивнул Аквист. — Думаю, это будет не трудно.
Вера закрыла блокнот.
— По-моему, Ита слегка заносит, — резюмировала она.
— А, по-моему, нет, — покачал головой Витька. — Ничего принципиально нового он не изобрел, но, кажется, ему…