— Они уже там, — ухмыльнулся Скрипач. — Да не трясись ты! До десяти посидят, а потом спать отправим. И будем по очереди ходить, следить.
— Ну, ладно, — сдался Ит. — Скажи, что через полчаса приду.
— Скажу, — пообещал Скрипач. — Нет, есть всё-таки в тебе нечто неистребимое.
— Что именно? — удивился Ит.
— Дурак ты, всё-таки. И романтик. И упрямый, как осел.
— Я в тебя сейчас стаканом брошу, — пообещал Ит.
— Да я ж любя! — возмутился Скрипач. — Всё, давай, писатель доморощенный. Ждём.
Когда за Скрипачом закрылась дверь, Ит хмыкнул и снова придвинул к себе блокнот. Последнее. Да, осталось последнее. Еще совсем чуть-чуть.
Дело времени…
— …Дело времени, которое с часами, я объявляю закрытым, — сказал Фадан, когда они, перетащив пожитки в машину, последний раз собрались в номере. — Объявляю открытым следующее дело нашей команды «Насмешники». И я хочу назвать его…
— Ну? — с нетерпением спросила Бонни.
— Дело в шляпе! — торжественно объявил Фадан. — Ну, мы же, выходит дело, находимся в шляпе, так?
— Типа того, — туманно согласился Шини.
— Не типа того, а в шляпе, — строго сказал Фадан. — И дело это мы будем проворачивать в этой самой шляпе. Чтобы совершить из шляпы побег.
— А чего, нормально, — одобрил Бакли.
— Вроде бы действительно ничего, — согласился с общим мнением Аквист. — Дело в шляпе… звучит неплохо.
— Ну, вот и решили, — кивнул Фадан. — Отлично. Идем?
— Идем, — Бонни встала. — Мальчики, вы ничего не забыли?
— Ничего, — махнул рукой Шини. — Десять раз проверили. Пошли уже отсюда, а?
— Пошли, пошли, — Бакли зевнул. — Вот сейчас опять кто-то будет дурью маяться, а кто-то руль крутить. Шини, учись, давай. Не всё же время мне водить, а вам на скутере кататься.
— Ладно, будем учиться, — пообещал воодушевленный Шини. — Аквист, ты как?
— Плечо заживет, и я тоже буду, — согласился Аквист. — По идее, это же не очень сложно.
— Ну как сказать… самое трудное — это научиться трогаться с места, — пустился в объяснения Бакли. — Тут нужно понять принцип. Вот ты, Шини, послушай. Сейчас я тебя введу в курс дела.
Так, за разговором, они вышли из номера, чтобы потом потихоньку направиться к припаркованному неподалеку пикапу, покрашенному в траурный черный цвет. Автопробег «Катафалк», по общему мнению, должен был стать затеей интересной. Стоящей. Засидевшаяся команда рвалась в бой — потому что за эти недели стала ощущать себя уже действительно настоящей командой.
Когда они вышли из гостиницы, их встретил вечер — холодный вечер Аюхтеппэ. Лето, которое и не лето вовсе. Ничего, скоро команда окажется там, где лето уже настоящее, и только набирает силу. Ведь лето будет долгим. В этот раз обязательно. Оно просто не может не быть долгим. Долгим и интересным.
Они вышли, и, не сговариваясь, одновременно посмотрели на небо.
Ит смотрел в блокнот неподвижно, в этот момент ему показалось, что вокруг замерло всё. Даже время.
— Кто ты? — спросил Фадан.
— Я? Я просто иду вместе с вами, — шепотом ответил Ит. И вдруг улыбнулся. — Может быть, я немножко помогаю вам иногда.
— Нам еще долго идти, — покачал головой Фадан. — Ты ведь не бросишь нас? Ты будешь идти с нами и дальше? И помогать тоже?
— Конечно, — ответил Ит. — Может быть, не сразу… неважно. Да, Фадан, я буду идти с вами дальше.
— Тогда всё в порядке, — Фадан облегченно вздохнул. — Ребята, пошли. Темнеет тут рано, а дорога неблизкая. Нам предстоит большая погоня.
— В добрый путь, — прошептал Ит блокноту.
В пустом гостиничном номере никого не было. Валялось на кровати смятое покрывало (девчонки решили попрыгать напоследок), ветер трепал занавеску — уходя, они позабыли закрыть окно. В номере теперь было непривычно тихо, словно самая жизнь покинула его в этот вечер, и оправилась куда-то дальше. А он остался, как пустой кокон, покинутый бабочкой, яркокрылой и легкой.