А однажды цыган Стас попросил у меня яркие наклейки для тетрадок. Мне их где-то на сдачу дали. Я спросила, зачем ему, а он ответил, что сестре хочет послать что-нибудь красивое.
Сестра живёт через дорогу. Сидит в женской колонии. По той же статье.
– А вы замужем?
– Да, вот же кольцо у меня на пальце.
– Ну, знаете, некоторые носят так, просто… А это золото?
– Золото, конечно.
– (с большим сомнением в голосе) Ну ма-а-ало ли…
– А у вас есть стихи?
– Сборника одной книжкой нет. Полистайте учебники. А я пока в распечатках поищу. Вам хоть какие стихи нужны?
– Да любые. Я всё читаю.
(Достаю кучу распечаток сто стихами для уроков, ученик сидит, изучает.)
– О, это ничё такое.
– Какое же?
– А про свечу. («Свеча горела» Б. Пастернака. – Прим. моё.)
– И вот это ещё. Где молитва. Это кто вообще написал?
– «В минуту жизни трудную…»? Это Лермонтов.
– Ничё тоже такое. Пойдёт.
– Значит, Лермонтов не зря ел свой хлеб.
Смотрели на литературе «Жестокий романс». Ларису жалко всем. Каждый второй в конце фильма предполагает, что бы он сделал с обидчиками Ларисы, какой кары они заслуживают за такое обращение с женщиной. Для меня прямо именины сердца.
Персонажи бывают разные и среди учителей. Всё-таки работа накладывает отпечаток. Иду мимо кабинета историка. Разглядываю стенд возле открытого кабинета. А оттуда доносится:
– …Вот у нас в России творчество, а у них на Западе – креативность. Чем креативный человек отличается от творческого? Вот они у себя на Западе решили, что гомосексуализм – это, по их мнению, креативно…
Иду дальше. По ходу движения собираю рассыпавшиеся осколки разума.
– Что-то вас в школе, уважаемый, давно не было видно…
– Так я в изолятор загремел. Теперь так плохо мне!..
– ???
– Каждый день клизмы и клизмы…
– Батюшки, голубчик, зачем же так?!
– Так чтобы не прятали там ничего. Проверяют…
– Вот спасибо, что поделились со мной этой историей. И что проносят обычно?
– Сигареты… Наркотики могут. Даже телефоны.
– Да уж, этакий секретный карманчик, который всегда с тобой…
Сидим на собрании в отряде с офицером-начальником отряда. Так положено по уставу. Напротив – орда заключенных. И мы перед ними, две училки, как две матрёшки на базарной площади. Воспитанники старательно задают вопросы и высказывают «хотелки» начальству.
– На этом всё. Еще вопросы остались?
– Да, есть один.
– Ну?
– Нам бы мячик кожаный в отряд. Спортивные мероприятия, то-сё…
– На сегодняшний день в колонии нет мячиков.
– Так может, вы купите?
– (тяжёлый вздох) Ну вы даёте, да у меня самого даже дома нету!
По итогам многочисленных опросов наиболее любимым поэтом стал Сергей Есенин. Его вот прямо все любят и уважают. Хотя биографию знают единицы. А уж когда Есенина читает Безруков – это просто счастье, помноженное на два. Даже если «Чёрного человека». После прослушивания объясняю ученикам контекст и заглавный образ. Все старательно кивают.
Глава 12. «Время первых»
Иногда вместо уроков мы проводили так называемые классные часы. Они могли быть посвящены какой-нибудь дате, важным животрепещущим темам – типа борьбы с наркозависимостью, здоровому образу жизни, или это была просто беседа, дающая нашим ученикам возможность высказаться обо всём, что их волновало. Разумеется, безо всяких «подкатов» с их стороны. Мы как-то сразу это решили, и в дальнейшем никто старался не заигрывать. Я не психолог, но просто слушать иногда – тоже большое дело. Человек больше всего на свете хочет, чтобы его просто выслушали без осуждения, критики. Особенно если вокруг тебя каждый день вот уже много лет одни и те же опостылевшие рожи.
Вторым по популярности способом провести классный час было кино. Нет, не так: КИНО! Его ждали, его очень хотели смотреть. Особенно если оно новое, премьерное. В отряде телевизор дразнит рекламой, и посмотреть новое кино было сродни глотку свободы. Можно ведь представить, что там, на свободе, люди смотрят сейчас то же самое – пусть в кинотеатре, с попкорном, пивом или «Колой». Но вы с ними смотрите как бы вместе, и это значит, что время не остановилось за этим проклятым забором, что когда-нибудь ты присоединишься к тем счастливчикам в кинозале.