Она по-прежнему опиралась о стену, темные волосы падали на лицо, зубы были сцеплены намертво, как редко у какого покойника.
— Dio, aiutami. Dio, aiutami ,[35] — приговаривала она.
Дэнни спросил:
— Где ваш муж? Где акушерка?
Он взял ее за руку, и она впилась пальцами в его ладонь так, что его до самого локтя ожгло болью. Она глядела на него, выпучив глаза, и бормотала что-то по-итальянски с такой скоростью, что он не мог ничего понять, и тут он сообразил, что она не знает ни слова по-английски.
— Миссис ди Масси. — Голос Дэнни эхом прокатился по лестничному колодцу. — Миссис ди Масси!
Женщина только крепче стиснула его руку и громко застонала сквозь зубы.
— Dove è il vostro marito? [36] — спросил Дэнни.
Она несколько раз покачала головой. Дэнни понятия не имел, что это означает: то ли у нее вообще нет мужа, то ли он где-то в другом месте.
— Сейчас… la… — Он пытался вспомнить, как по-итальянски «акушерка». Он погладил ее по тыльной стороне кисти и проговорил: — Ш-ш-ш. Все в порядке. — Он посмотрел в ее округленные, обезумевшие глаза. — Погодите… сейчас… la ostetrica! — Дэнни обрадовался, что наконец отыскал слово, и тут же перешел на английский: — Да. Где?.. Dove è? Dove è la ostetrica? [37]
Женщина ударила кулаком в стену. Она вонзила ногти в его ладонь и издала такой пронзительный вопль, что он во все горло заорал:
— Миссис ди Масси! — чувствуя, что впадает в панику, такую же, как в его первый день полицейской службы, когда он вдруг понял, что весь мир считает: его святая обязанность — решать все проблемы человечества.
Она закричала прямо ему в лицо:
— Faccia qualcosa, uomo insensato! Mi aiuti! [38]
Дэнни не все понял, но слов «болван» и «помогите» хватило, чтобы он потянул женщину к лестнице.
Она обхватила его сзади, навалилась ему на спину, и так они спустились по лестнице и вышли на улицу. До Массачусетской общей больницы было далеко, а он не видел поблизости ни единого такси и даже никаких грузовиков, только пешеходы так и кишели здесь в этот базарный день. Дэнни подумал, что если базарный день, то — черт побери! — должны же где-то найтись и грузовики, верно ведь, — но нет, лишь толпы народа, фрукты, овощи, вечные свиньи, сопящие на своей соломе у булыжной мостовой.
— Хеймаркетская больница, — произнес он. — Она ближе всего. Понимаете?
Она быстро кивнула, и он понял, что она реагирует на его интонацию, а не на слова, и они стали прокладывать путь сквозь толчею, и им начали уступать дорогу. Дэнни несколько раз выкликнул: «Cerco un’ ostetrica! Un’ ostetrica! Cè qualcuno che conosce un’ ostetrica?» [39] — но в ответ получал только сочувственные покачивания головой.
Они выбрались из толпы; женщина выгнулась, застонала негромко и напряженно, и Дэнни подумал, что она вот-вот выкинет младенца прямо на улицу, в двух кварталах от Хеймаркетской больницы неотложной помощи. Этого не произошло, но у нее подкосились ноги, и она стала падать. Подхватив ее на руки, он, покачиваясь и спотыкаясь, продолжил путь. Она была не такая уж тяжелая, но все время извивалась и колотила его в грудь.
Они миновали несколько кварталов. За это время Дэнни успел оценить, насколько она красива даже в мучениях. Неизвестно, благодаря им или вопреки, но она была прекрасна. Уже на подходе к больнице она обвила его шею руками и все повторяла ему в ухо: «Dio, aiutami. Dio, aiutami».
Дэнни ввалился вместе с ней в первую попавшуюся больничную дверь, и они оказались в коричневом коридоре с полами из темного дуба, тускло-желтыми лампами и одной-единственной скамейкой. На скамейке, положив ногу на ногу, сидел врач и курил папиросу. Они шли к нему по коридору, а он просто сидел и смотрел на них.
— Что вы здесь делаете? — спросил он.
Дэнни, по-прежнему державший женщину на руках, произнес:
— Вы что, серьезно?
— Вы вошли не в ту дверь. — Он погасил папиросу в пепельнице, встал и внимательно оглядел женщину. — Давно у нее схватки?
— Воды отошли минут десять назад. Больше я ничего не знаю.
Врач положил ей одну ладонь под живот, а другую — на темя. Затем смерил Дэнни спокойным и непроницаемым взглядом.
— Эта женщина уже рожает.
— Я знаю.
— У вас на руках, — уточнил доктор, и Дэнни чуть не уронил ее.
— Ждите здесь, — произнес врач и исчез за двойными дверями в середине коридора.
За ними что-то загромыхало, и вскоре доктор появился снова, с железной каталкой, одно колесико которой проржавело и издавало пронзительный скрип.