аПётр Ломбардский. Цит. соч., III, dist. XIX, 5 (MPL, СХСП, 797); Бонавентура. Комм, к Сентенциям, III, dist. XIX, art. 1, qu. 4; Фома Аквинский. Цит. соч., III, Q. LXXXIII, art. 4.
Который берёт на Себя грех мира» (Ин 1:29)*. Это Он, говорю я, и никто другой. То есть, будучи Агнцем Божьим, Он есть единственная жертва за грехи, единственное очищение и удовлетворение.
Поскольку право и власть прощать грехи принадлежат Отцу, Иисус Христос поставлен на второе место — как средство*: Он принял на Себя наказание, которое полагалось нам, дабы изгладить из памяти оскорбления и обиды, нанесённые нами Богу. Отсюда следует, что мы не можем быть причастниками совершённого Им очищения, если не будем целиком воздавать Ему ту честь, которую похищают те, кто пытается умилостивить Бога своими удовлетворениями и воздаяниями.
27. Здесь нужно принять во внимание две вещи. Во-первых, что честь, принадлежащая Христу, должна быть сохранена во всей полноте. Во-вторых, что совесть, удостоверившись в прощении грехов, должна успокоиться в Боге.
Исайя говорит, что Отец возложил на Сына грехи всех нас, дабы ранами его мы исцелились (Ис 53:5-6)**. Св. Пётр выражает то же самое другими словами: Христос «грехи наши Сам вознёс Телом Своим на древо» (1 Пет 2:24). Св. Павел учит, что грех был осуждён во плоти Христа, когда Он был сделан подобием греха (il a estй fait pйchй) ради нас (Рим 8:3; Гал 3:13)***. То есть сила и проклятие греха были умерщвлены в его плоти, когда Он был принесён за нас в жертву, в которой соединились бремя грехов, проклятие их, Божий суд и смертный приговор. Здесь нет ничего общего со лживыми баснями, будто после крещения человек может быть причастен силе Христовой жертвы, только если принесёт удовлетворение, совершив покаяние в грехах5. Напротив, всякий раз, когда мы грешим, Писание напоминает нам о единственном удовлетворении, которое принесено Иисусом Христом.
| *Ссылка по Синодальному тексту. У Кальвина — Ин 1:36. |
| аСр. кн. II, гл. XVI, 3. |
| **У Кальвина ссылка — Ис 53:4,6. |
| ***Синодальный перевод: «Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной... и осудил грех во плоти» (Рим 8:3); «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою» (Гал 3:13). |
| ьФома Аквинский. Сентенции, III, Q. LXXXIV, art. 5. |
| «Там же, Q. LXXVI.art. 4. |
Чего же стоит их проклятое учение, где утверждается, что благодать Божья действует только при первом прощении, а если затем мы согрешаем, то для прощения наряду с нею от нас требуются делас 51 ? Если бы это было так, то каким образом приложить ко Христу приведённые нами свидетельства? Разве нет огромного различия между утверждением, что наши беззакония были возложены на Христа, чтобы истребиться в Нём, и утверждением, что они изглаживаются нашими делами? Между утверждением, что Христос есть умилостивление за грехи наши, и утверждением, что нам надлежит умиротворить Бога своими делами? А если речь идёт об успокоении совести, то какой покой она может найти в том, что грехи следует искупить удовлетворением? Когда и как она может быть уверена, что должное удовлетворение принесено? Она всегда будет сомневаться в милости Бога, пребывая в постоянных муках и ужасе. Те, кто довольствуется малозначительными делами милосердия, презирают справедливость Бога и не сознают, насколько тяжка вина греха, — о чём мы скажем в другом местеа. Но пусть даже мы согласимся, что некоторые грехи могут быть искуплены. Что делать всем нам, отягощенным таким множеством грехов, на удовлетворение за которые может не хватить и ста жизней, даже если бы будем заниматься только им одним?
Здесь есть ещё один важный момент. Везде, где говорится о прощении грехов, которое Бог даёт даром, эти слова относятся не к тем, кто ещё не крещён, а к детям Божьим, которые уже возрождены и долгое время окор-мляемы Церковью. Громогласное воззвание св. Павла: «От имени Христова просим: примиритесь с Богом» (2 Кор 5:20) — обращено не к внешним, а к членам Церкви. И однако, отвергая всякое удовлетворение, повелевая им не думать о нём, апостол приковывает их взоры к кресту Христову. Подобно этому, в написанном колоссянам, что Иисус Христос примирил в своей крови и земное и небесное (Кол 1:20), он имеет в виду не малый отрезок времени, когда мы только приняты в Церковь, но всю нашу жизнь в вере. Это становится ещё яснее в связи с предшествующими словами апостола, когда он говорит, что верующие имеют искупление кровью Христовой, то есть прощение грехов [Кол 1:14]. Излишне приводить другие свидетельства — они рассеяны повсюду.
| а61Гл. XII настоящей книги. |
| а62Пётр Ломбардский. Цит. соч., IV, dist. XVI, 4; Фома Аквинский. Сумма теологии, III, Q. LXXXVII, art. 3. |
| а63Фома Аквинский. Цит. соч. I, Пае, Q. LXXXVIII. |
2$. Паписты пытаются укрыться за бессодержательным различием: среди грехов есть якобы смертные и простительные. За первые требуется большое удовлетворение, от вторых можно очиститься лёгкими средствами, такими, как воскресная молитва, святая вода, отпущение, совершаемое во время мессыь. Вот как они играют с Богом и смеются над Ним! Хотя слова «смертный грех», «простительный грех» не сходят у них с языка, они до сих пор не сумели провести чёткого различия между тем и другим0. Они лишь заявили, что нечестие и скверна человеческого сердца (что есть тягчайший грех перед Богом) — грех простительный. Мы же, напротив, как и учит Писание (которое есть мерило добра и зла), провозглашаем, что возмездие за грех — смерть и что душа согрешающая умрёт [Рим 6:23; Иез 18:20]. Впрочем, грехи верующих простительны: не потому, что не заслуживают смерти, но потому, что по милосердию Божьему нет осуждения тем, кто в Иисусе Христе, так как грехи им не вменяются, а изглаживаются благодатью [Рим 8:1; Пс 31/32:1-2].
Я знаю, как клевещут они на это учение, заявляя, что это «парадокс стоиков», которые трактовали все грехи как равные3. Но я могу легко их опровергнуть, пользуясь их же языком. Так, я спрашиваю, различают ли они среди грехов, которые называют смертными, большие и меньшие? Если да, то отсюда не может следовать утверждение, что эти грехи одинаковы в силу того, что они одинаково смертны. Но так как Писание определяет, что смерть — это возмездие за грех и что повиновение Закону — путь жизни, а его нарушение — путь смерти, то они не могут избежать именно такого следствия.
Как же они намереваются дать удовлетворение за столь великое множество грехов? Если удовлетворение за один грех можно дать в течение дня, то, пока они будут над ним трудиться, они совершат несколько других грехов, ибо не проходит и дня, чтобы даже праведник не согрешил многократно. А когда они захотят дать удовлетворение за несколько грехов, то совершат их ещё больше — и так до тех пор, пока не подойдут к бездонной пропасти. Причём я говорю о самых праведных. Таким образом, отнимается всякая надежда на удовлетворение. О чём же они мечтают и чего ждут? Как они ещё смеют думать о каком-то удовлетворении?
29. Они пытаются выбраться из затруднения, но не могут этого сделать. Они изобретают различие между наказанием и виной и утверждают, что вина прощается Божьим милосердием. Но когда вина прощена, говорят они, наказание остаётся, и за него Божья справедливость требует выкупа; поэтому удовлетворение относится к освобождению от наказания1*.
Насколько же легковесно это рассуждение! Теперь они объявляют, что прощение вины даётся даром, тогда как в другом месте относят её на счёт заслуг, приобретаемых через молитвы, плач и иные способы приготовления к исповеди. Но всё, чему нас учит Писание, восстаёт против этого различения. Хотя, на мой взгляд, я уже вполне ясно показал это выше,