И вместе с этим я вдруг ощутила невероятное. Я ощутила его самого! Сильнейшее и мудрейшее создание, мощь которого казалась огромной, способной смять мое хрупкое сознание одним случайным легким движением мысли. Мне стало страшно от такой мощи, но я убеждала себя, что все хорошо.
— Ты в порядке? — спросил Николас.
— Да, — соврала я, не желая признаваться в своей слабости и страхе. — Это всё?
— Нет, Каллисто, — даже произнося совсем не успокаивающие слова, его голос приносил умиротворение. — Я лишь настроил связь, через которую буду влиять. А теперь…
И тут моей спины коснулась ладонь. А ведь Николас был передо мной, а не сзади. И я от неожиданности и страха распахнула глаза и шарахнулась со своего места, оборачиваясь. Нельзя оставлять угрозу за спиной. Но там никого не было, а я оказалась у ног Николаса и подняла на него взгляд, тяжело дыша и сжимая пальцы в кулаки. Он опустился на колени передо мной, успокаивающе положил ладонь мне на плечо и мягко спросил:
— Что ты видела?
— Ничего! — я все еще нервничала. — Но моей спины кто-то коснулся.
— Рукой? — уточнил он.
И я кивнула.
— На самом деле тебя никто не касался, Каллисто. Но я убедил твое восприятие, твой мозг, в обратном.
— Да как же так? — я изумленно на него смотрела.
— Мы воспринимаем окружающую действительность через наши органы чувств. И именно мозг получает и обрабатывает всю эту информацию, а затем рассказывает тебе, что именно произошло. И я для него воспроизвожу нужные элементы, чтобы он считал реальностью то, что я ему сообщаю.
— То есть вы обманываете его?
— Это философский вопрос. Для него, а значит, и для тебя, все, что я передаю ему, реально. Суть всего эксперимента в том, чтобы найти пределы возможностей магии доминирования, понимаешь?
— Думаю, да, — я немного успокоилась.
— Отлично, продолжим?
Я кивнула. И не успела даже ни на чём сосредоточиться, как снова рука коснулась моей спины, и меня это окончательно добило, ведь я прекрасно видела, что обе его руки сейчас держат меня за плечи. А это была третья, несуществующая, и очень жуткая! Страх продрал до самых костей, и кажется, даже волосы вот-вот встанут дыбом. Я напряженно замерла, сражаясь с ним. Не показывать слабость. Никому не доверять. Я справлюсь сама. Мое тело даже еле заметно задрожало от напряжения. И внезапно Николас прижал меня к себе и зашептал на ухо:
— Ты в безопасности. Можешь даже показать мне свой страх или любую другую слабость. Мы договорились, помнишь? Хочешь, я расскажу тебе, откуда он берется? Когда понимаешь причины происходящего, становится не так страшно, — одной рукой он прижимал меня к себе, а другой мягко поглаживал по спине.
Он окутывал меня спокойствием, и я в самом деле начала расслабляться.
— Расскажи, — так же шепотом попросила я, всем телом впитывая заботу, что он мне сейчас дарил.
— Иногда тебе наверняка казались страшными какие-нибудь куклы или маски у бродячих артистов. Как и в этом случае, твой разум теряется в разнице между ожидаемой и получаемой информацией. Одна нестыковка — и вот он уже реагирует страхом и паникой. Но ты не твой разум. Не поддавайся. Я очень осторожен и вреда не причиню. Ты можешь мне верить.
И я, не особенно думая, выдала:
— Никому нельзя верить. Особенно магам. Особенно такого высокого статуса, как твой.
— И это правильно, — согласился он, продолжая меня обнимать и прижимать к себе. — Но у каждого должен быть тот, кого он любит, кому доверяет. Если этого нет, человек становится чудовищем. Я уже видел такое. В душе всегда должно оставаться место для чего-то светлого.
— Но ведь… тот, кого любишь, это слабость. Маги будут этим пользоваться. Я их знаю. Они могут шантажировать, угрожать, — и я наконец обняла его в ответ, доверившись.
— Если посмеют, — согласился и в то же время опроверг мои слова он. — Но даже так слабость ведь может и вырасти и стать силой сама.
Он отодвинул меня от себя за плечи, чтобы посмотреть в глаза, и я снова увидела улыбку и улыбнулась в ответ. По спине снова прошлась ладонь, но теперь я действительно верила Николасу, и страх, что я ощутила, был каким-то отдельным от моего разума, и потому очень быстро успокоился, а на смену ему пришел живейший интерес.
Да, он маг высокого статуса, огромнейшего, но при этом он не стал таким, как все они. Он такой величественный и уверенный в себе, что в его сердце даже есть место для чего-то светлого. И только таким, как он, можно доверять. Потому что вся эта сила, вся эта мощь не будет пущена на личные капризы или низменные человеческие желания. Я приняла это и приняла тот факт, что ему действительно можно доверить всё. И благодаря этому мои постоянные спутники — страх за себя, обязанность постоянно быть начеку — отступили. Все же есть в этом мире те, кому можно верить. И не всё вокруг — угроза. У меня словно камень с души упал, и мне стало очень легко. И я прикрыла глаза, вслушиваясь в свои ощущения.
— Сделай еще что-нибудь из своих штучек. Только не отпускай меня.
— Хорошо, я здесь, и я держу тебя.
Мы было нужно его прикосновение, но не потому, что было страшно. Оно мне просто очень нравилось. Его пальцы держат крепко, но не больно. Он залез куда-то в мой разум и хозяйничает там, но мне это нравится. Для него я открыта, и это чувство было для меня непривычным. Именно таким, какое я бы хотела испытывать к тому, с кем хотела бы заниматься любовью.
Интересно, я раньше не рассматривала его в этом смысле, да вообще никого не рассматривала, но теперь все иначе. Сильный и уверенный в себе, не желающий никому зла. Прекрасно контролирующий себя и даже других. В него и влюбиться немудрено. А то, что он полностью соответствует моему идеалу мужчины, только подчеркивает, как мы друг другу подходим. Он сказал, ему нравятся женщины постарше, но я видела, как он смотрел на мое тело. Оно не оставило его равнодушным. Наверное, он просто соврал мне, чтобы я не переживала. А даже если и нет, так ему, может, просто не попадались такие, как я. Все мои ровесницы глупые. Да, я точно попробую соблазнить его при первой же возможности.
И эта возможность представилась совсем скоро. Мы регулярно уделяли примерно час каждый вечер на то, чтобы он попробовал сымитировать для моего мозга очередную реальность. Учился создавать звуки, ощущения — самые разные. Предупреждая заранее и получая мое согласие, пробовал даже причинить некоторые виды слабой боли, словно просто намечал возможные точки влияния на разум. Удивительно, как можно испытать столько разных эмоций, не выходя за пределы комнаты. И вот через неделю мы дошли до такого вида воздействий, который он еще не проверял. Интимные. Он так и заявил мне, когда я вошла и уже привычно уселась на пол:
— Сегодня я буду воздействовать на твои центры удовольствия. Так что если, к примеру, тебе вдруг захочется смеяться, не стесняйся, смейся.
— Сегодня у меня вечер удовольствий? — разулыбалась я.
И он кивнул, улыбнувшись мне в ответ. Он редко улыбается, но его улыбка не менее харизматична, чем он сам. А его ум вообще заставляет меня преклоняться перед ним. Он вел себя так, словно в его руках власть надо всем миром и он этой власти достоин, и как знать, насколько это далеко от правды. А еще с ним было легко, особенно с тех пор, как он пообещал доверять мне так же, как я доверяю ему. Теперь, когда никого не было рядом, мы общались на «ты», и это добавляло домашнего уюта в наше общение.
Я кивнула ему, закрывая глаза:
— Я готова.
Услышала, как он сел на край кровати напротив меня, пока настраивал магический поводок. Это место стало для наших вечерних изысканий привычным для него так же, как мое сидение на полу. Поводок я тоже, как обычно, приняла, ожидая новых ощущений.
Я сидела вольготно, опираясь ладонями на мягкий ковер позади себя. Одну ногу вытянула, вторую оставила полусогнутой. Стоило мне закрыть глаза, как его мягкие губы коснулись моих, заставив меня вздрогнуть и распахнуть глаза. Но нет, он по-прежнему сидел на расстоянии пары метров от меня на краю кровати.