— Полагаю, мне не стоит удивляться, что запрещенная во втором и первом кругу магия Крови есть в третьем кругу? — я подняла бровь.
Николас улыбнулся краешком губ и продолжил рассказывать:
— Он сказал, что ее бессознательное состояние — это хороший признак. Это означает, что она еще борется. Сама Наоми все еще была где-то там. И я вижу, Кали, что ты тоже все еще здесь, с нами.
— Я? — я удивилась. — Во мне нет демона.
Так вот, к чему он вел все это время.
— Как и в ней, в тебе есть то, что управляет тобой. Что диктует тебе, как жить и что делать.
— Никто мне ничего не диктует, — нахмурилась я.
Так начались наши с ним очень долгие разговоры, растянувшиеся на несколько дней. Я с трудом могла бы вспомнить что-то конкретное, что он говорил, память выцепляла только отдельные вещи. Он словно психологически препарировал меня, но физически я этого не ощущала.
— Помнишь, я рассказывал, что есть тело и есть разум, — говорил он. — На резкий звук тело реагирует, вздрагивая, еще до того, как разум сообразит, что звук был. Обжигаясь, тело сначала отдергивает руку, а только потом разум негодует и чувствует боль.
О да, про это он говорил мне не один раз, еще когда я была его ученицей.
— Но можно копнуть глубже. Твоему разуму может хотеться конфет, но именно ты, — он всегда указывал мне на лоб, а меня смешило это упоминание конфет, — будешь решать, пойдешь ли ты за ними. Есть тело, Кали, есть разум, а есть ты. Понимаешь меня?
И вот тут мне становилось страшно. Я понимала и сразу пугалась этого. Ощущение раздвоения личности начинало меня преследовать. Но если тогда, в детстве, он не давил, то сейчас все было иначе. Он рассказывал мне слишком много такого, чего я не хотела бы знать и слышать, но деться из оков никуда не могла. Например, он говорил о том, что такое «нравится» — это ощущение удовольствия, которое я получаю извне. Но на самом деле не извне. Мой мозг, часть моего тела, просто дает мне это ощущение, но не тогда, когда я хочу, ведь я хочу всегда, а только тогда, когда он реагирует на нечто снаружи. И это то, над чем у меня власти нет. У той меня, которая решает, идти ли за конфетой. И самое важное в этом то, что я не мое тело. И я не мой мозг.
Я отрицала.
Я ругалась.
Я боялась.
А он все продолжал приходить и говорить. И в какой-то момент я не выдержала, было так страшно поверить в его слова. Просто бросилась на него, в конце концов, мою магию ничто не блокировало. Но он не дернулся, позволил себя схватить за шею, и теперь я могла бы убить его, применив магию Изменений. В этот день он также сидел у стены, расставив полусогнутые ноги, и сейчас я оказалась между ними на коленях, нависая над ним, крепко вцепившись в его шею.
Дракон не хотел умирать, хотя и не боялся смерти, но тем не менее, дракон снова позволил себе быть уязвимым передо мной. Он поднял руку и кончиками пальцев ласково убрал мне за ухо прядь волос:
— Когда она хвалит тебя, ты чувствуешь радость. Но это — эмоция, и она пьянит. Эмоции пьянят и не позволяют оценивать обстановку. Разум должен быть холоден и трезв. Подумай разумом, хочешь ли ты меня убить. Подумай, хотела ли ты это сделать до того, как попала к Королеве. Сейчас в твоих руках не только моя жизнь, а вся эта война со Старейшинами. Рассуди здраво.
И я понимала, о чем он, но от этого мне было плохо до тошноты.
— Но… но… без нее мир потускнеет… Мир, в котором ее нет, не радует меня.
И он улыбнулся:
— Вот оно, Кали, родная. То самое, что управляет тобой. И к счастью, это всего лишь мутация в твоем теле. Ты — меняющая, ты можешь убрать это из себя. Только ты.
— Но ведь если я уберу источник своего удовольствия, мир так и останется тусклым.
— Если уберешь, у тебя не станет Королевы. Но разве страдала ты от этого до ее появления?
Мои пальцы на его шее дрожали. А потом я убрала их, спустилась ладонями по его груди и сжалась в комочек, прижимаясь к нему. Николас обнял меня и крепко прижал к себе. Это все действительно было странно. Мне было приятно, но так приглушенно, словно это сон, однако я помнила, как радовало это раньше. А сейчас меня так радовала только Королева, и все, связанное с ней, было очень ярким. Получается, все это — просто ложь. Обман восприятия. А есть ли тогда хоть что-то настоящее? Или ложь — это и есть правда?
И Королева почувствовала что-то. И забеспокоилась. И пришла.
«Дитя? Тебе плохо? Они причинили тебе боль? Не волнуйся, я с тобой. Я всегда с тобой.»
Ох, как же хорошо стало от ее слов. Так приятно. Она со мной. Да пусть со мной делают, что хотят, это счастье от ее слов ничто не перебьет. И я поймала себя на этой мысли. И мне стало только хуже. Ведь именно так ее дети могли пережить любые пытки.
Ты хороший человек, Эрика Бэккер. И из всего третьего круга только я на самом деле это знаю, потому что ты ничего не скрываешь от своей семьи.
«О чем ты говоришь?..»
Я владею магией Изменений. Ты изменила мое тело, чтобы сделать меня верной себе. Теперь я верну все обратно, я верну себя себе. А когда все кончится, я буду представлять и отстаивать твои интересы в третьем кругу.
«Нет, дитя, не делай этого! Я понимаю, что ты задумала! Но это смертельно опасно! Все подобные эксперименты приводили к смерти! Ты не изменишь все назад, процесс необратим! Не рискуй собой!»
Просто ты никогда не была магом.
И я улыбнулась с этими словами, а потом, пока не передумала, сосредоточилась и убрала лишнее. Вот так просто. За прошедшие дни общения Николас пару раз показывал мне данные исследований Бэккер, и конечно я сразу сообразила, о чем речь, и теперь я этим воспользовалась. Не знаю, насколько хорошо у меня получилось бы сделать эту вещь с кем-то другим, но менять свое тело оказалось очень просто. И я подняла взгляд на Николаса, посмотрела в его уставшие глаза и с улыбкой коснулась его губ в поцелуе. Просто коснулась, чтобы вспомнить, каково это. И того, чего я опасалась, не было. Все вокруг не было тусклым, и касаться его было очень приятно. И он все понял, еще крепче прижал меня к себе и расслабленно выдохнул.
Эпилог
КАЛЛИСТО
Наш план удался. По всему миру в одно и то же время члены третьего круга запустили множество событий, и все доступные силы поднялись против магов низших кругов, а также Старейшин и их людей. И в большинстве случаев эти силы не знали, что их помыслами и стремлениями руководила наша невидимая рука. Они полагали, что уничтожают всех магов, все их скрытое общество.
Всех чародеев, кого Николас посчитал полезным, третий круг спас, заранее выехав с ними из проблемных городов и стран. Было их, впрочем, не так много, как хотелось бы. Третий круг затаился и стал ждать, пока эта буря уляжется.
Из девяти Старейшин в течение нескольких дней было убито пятеро, и одного из них Королева со своим роем сумела убить в одиночку. Остальные четверо затаились, лишенные ресурсов, включающих как деньги, так и людей. И это была великая победа.
В третьему кругу я стала официальным представителем Королевы. Последующие переговоры с ней длились долго, и в итоге мы пришли к общему решению. Ей был подарен далекий остров, куда не заплывали корабли. На крупном острове водилось множество дикой фауны, так что при сохранении постоянной популяции Королева могла органично встроиться в местную экосистему. Про ее остров были пущены байки о всяких ужасах, чтобы люди туда не заплывали, поскольку по условиям договора, если на ее остров попадали люди, ей разрешалось делать с ними, что угодно.
Сноходца она нам так и не отдала, несмотря на все наши усилия, парень остался с ней на острове. Я никому не сказала, но через Королеву он передал мне одну фразу: «Не стоит волноваться, с Адой все будет хорошо», — и я поверила ему.
Для общения Королева выдала мне белую мышь, с помощью которой она могла со мной общаться.
И никто на тот момент не знал, как судьба повернется дальше. Никто, кроме одного молодого сноходца.