— Можно принести пепельницу? — спросил я ЕИВ. Он не курил и особенно не жаловал курильщиков, особенно в его кабинете.
— Возьмите мою, — сказал ЕИВ, — я с расстройства сам закурил. Курите, господа, — предложил он.
Я закурил и задумался. То, что я предложу, будет равносильно государственной измене и вряд ли поддержано двумя находящимися рядом со мной руководителями и другим высшими должностными лицами. Но другого выхода нет. Докурив, я сказал:
— С принятием решения мы запоздали не менее, чем на два месяца. Создавшаяся ситуация подобна перитониту, когда аппендикс лопнул. Что бы мы ни делали, в итоге будет распад империи. Но есть два варианта распада. Первый. Если мы применяем силу, это будет окончательный распад. Ни одна губерния и княжество не останутся в составе империи. При отказе от применения силы, останется основная часть империи без окраин, в которых проживают люди не русские по своей истории и менталитету. И здесь мы сможем минимизировать потери, сохранив дружеские отношения с бывшими окраинами. Но для этого нужны самые решительные меры.
— Какие? — в один голос спросили ЕИВ и премьер-министр.
— Введение военной диктатуры! — твёрдо сказал я.
Глава 69
— Как это диктатуры? — возмущённо воскликнули ЕИВ и премьер министр. — Он что, диктатор этот будет командовать страной через наши головы?
— Именно так, — сказал я, — и вы сами вручите ему власть в присутствии парламента, генералитета, руководителей военного министерства, Генерального и Главного штабов, генерал-губернаторов и командующих военными округами. И никто не будет иметь права вмешиваться в его действия или отменять отданные распоряжения. Никто. Иначе гибель государства и последующий хаос на десятилетия гарантированы.
— Это всё прописано в Книге судеб? — с некоторым сарказмом в голосе спросил ЕИВ.
— В Книге судеб написано очень кратко и лаконично — гибель Российской империи — и всё. Записано, как дело решённое, — сказал я. — Это уже вторая запись такого рода. В тот раз решимость покойного императора Николая Второго и премьер-министра Столыпина спасли империю. В этот раз только ваша решимость может спасти её.
— Решимость в чём? — не поняли ЕИВ и премьер.
— В назначении военного диктатора, — сказал я.
— Если мы назначим его, то сразу лишимся головы, — сказал ЕИВ. — Вспомните историю Великобритании. Кромвеля назначили лорд-протектором Англии, он подавил восстания в провинциях, казнил короля и разогнал парламент.
— Ваше Величество, — сказал я. — Россия не Великобритания. В России бунт бессмысленный и беспощадный. Бунт сам назначит диктатора, если его не назначат сверху. И назначать диктатором вы будете человека известного и порядочного, который восстановит в стране порядок и вернётся к конституционной монархии.
— Кто же этот человек? — спросили ЕИВ и премьер-министр.
— Я! — и постарался это сказать как-то по-домашнему. — А у вас есть другая кандидатура? — спросил я. — Ты вспомни, Константин, кем я был, когда мы познакомились с тобой в подворотне? И Вы, Ваше Величество, меня знаете так давно, как будто я никогда и не отходил от Вашей семьи, и цесаревич Николай меня встретил во дворце как старого друга. Кто-то ещё есть, кого вы так давно знаете?
— И как мы это всё сделаем? — спросили премьер и ЕИВ.
— На послезавтра собрать во дворце совещание высших военных руководителей, представителей СМИ, телевидения и сделать официальное заявление по этому поводу. Так и так. Отечество в опасности. Горький и необходимый урок. Вручаем власть для наведения порядка. Чтобы об этом узнали в каждом укромном уголке империи и во всём мире.
На сегодня вызвать начальников Генерального и Главного штабов для обсуждения кандидатур на место заартачившихся генерал-губернаторов и командующих военными округами, и всё это в большой тайне. Парламент об этом не должен знать.
Я это говорил и чувствовал, что ввязываюсь в такую заварушку, которая не снилась никому. В моей первой жизни так же Александр Фёдорович Керенский во время демократической революции занял все важные посты и закрутил дело так, что никто не знал, что делать, и ничего не делал. Молва приписывала ему, что он спал в постели императрицы Александры Фёдоровны и пользовался её постельным бельём с монограммами АФ, и что потом вынужден был бежать из Зимнего дворца в женском платье. Не всё это правда, но песню из слов не выкинешь. Или наоборот?
Распад государства как-то было нужно останавливать. Не зря наши предки ходили в тридевятое царство-государство, посмотреть, что можно к державе нашей присоединить. И присоединяли. Где стеклянными бусами и водкой, а где саблей вострой и пушкой мощной.