— Я должен был, ты не оставила мне выбора.
Я проснулась дезориентированной, и с ранним утренним светом пришла глубокая удушающая печаль от осознания того, что брак Арчера к настоящему времени будет завершен. Может быть, пока я лежала здесь, обезвоживаясь от слез, он целовал губы Лори Энн. Да, я практически слышала, как Арчер говорил своей очаровательной новой жене-балерине, что ему не терпится представить ее всем своим детям в школе. Мучая себя еще больше, я представила, как он рассказывает ей обо мне по дороге сюда, вероятно, жалуясь на всю ту чушь, которую ему приходилось терпеть от учительницы-мамаши.
«Стоп! — приказ исходил из скрытого источника силы внутри меня. — Тебе нужно перестать жалеть себя. Ты можешь развалиться на части, когда пересечешь границу, но прямо сейчас тебе нужно подготовиться к отъезду».
Подняв руку, я проверила время. 6:15 утра. У меня еще было время до того, как Кристина заберет меня и отвезет на границу. Была суббота, и по выходным мы всегда разрешали детям оставаться в постели до восьми, вместо обычного звонка в семь утра.
Мой желудок громко заурчал, требуя еды, но у меня не было аппетита, и, вероятно, меня просто стошнило бы, если бы я попыталась что-нибудь съесть.
По крайней мере, нужно выпить немного воды или чая.
Мое тело болело, как будто я постарела на двадцать лет за одну ночь, но я встала с постели и оделась, прежде чем выйти на улицу, чтобы увидеть утреннее солнце, заставляющее росу на траве блестеть, как маленькие драгоценные камни. Несколько птиц напоминали мне, что для всех остальных во вселенной это была обычная суббота.
Стеснение в груди вернулось, когда я подумала о том, что мне предстояло сделать. Я не хотела прощаться со всеми своими учениками, но у меня не было выбора. Мои слезные протоки снова потекли, и я вспомнила сбивающий с толку сон о нас с Арчером. Он сказал, что я не оставила ему выбора, но это было неправдой. Я отправила ему сообщение.
Но к тому времени было уже слишком поздно. С головой, полной самообвинения и грусти, я направилась на кухню, чтобы приготовить себе чашку утреннего чая. Но я так и не зашла так далеко, потому что на кухне, небрежно прислонившись к стойке с чашкой кофе в руках, стоял Арчер.
Я напряглась и уставилась на него.
— Доброе утро, — сказал он и подул в свою кофейную чашку. — Ты тоже не могла уснуть?
Я боялась, что мои ноги могут подломиться подо мной, но каким-то чудом мне удалось обрести голос.
— Я думала, ты вернешься сегодня позже.
— У тебя хриплый голос, что случилось с твоим голосом?
Моя рука метнулась к горлу. Я не могла сказать ему, что охрипла, потому что плакала над ним всю ночь.
— Это пустяки. — А потом, не подумав, я задала вопрос, на который не хотела получать ответа. — Где твоя жена? Почему ты не остался там на первую брачную ночь?
— Потому что я хотел провести церемонию здесь, где дети могли бы стать свидетелями этого.
— Ты будешь жениться здесь?
Прищурившись, Арчер сделал глоток горячего кофе.
— Ага. Я говорил об этом с Ханом вчера вечером, и он согласился, что детям будет весело присутствовать на свадьбе.
Не сводя глаз с его кофейной чашки, я избегала смотреть прямо на него, когда говорила.
— Я уверена, что детям это понравится, они планировали приветствовать тебя и твою невесту с красивым баннером.
Арчер наклонил голову, но ничего не сказал, поэтому я повернулась, чтобы уйти.
— Хан будет здесь в девять. — Его слова заставили меня остановиться. — Я подумал, что мы могли бы разбудить детей сегодня немного пораньше. Ну, знаешь, чтобы дать им время подготовиться к церемонии.
Прочистив горло, я облизнула губы и, наконец, повернулась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.
— Арчер, я не могу остаться на церемонию.
Он нахмурился.
— Ты должна.
— Ты не можешь заставить меня. — Он вел себя совершенно неразумно, и в любую минуту Лори Энн, балерина, могла прийти, танцуя, и поцеловать его у меня на глазах. Мне нужно было убраться отсюда, прямо сейчас.
— Ты дала обещание, — сказал он и поставил свою кофейную чашку.
— О чем ты говоришь? Ты даже не рассказал мне о турнире. Когда я обещала посмотреть, как ты женишься?
Он подошел и поднял свой браслет перед моими глазами.
— «Не женись на ней. Я выйду за тебя!» — прочитал он вслух. — Я бы сказал, что это гребаное обещание, а если ты попытаешься изменить свое мнение сейчас, я буду шлепать тебя, пока ты не передумаешь в ответ.
Мои ноги задрожали, а руки взлетели вверх, чтобы ухватиться за дверной косяк.