— Мы ему не говорили. Финн зашел к нам в первую ночь, когда мы были вместе. Мы заставили его поклясться, что он никому не расскажет.
— Ты бы сказала мне, в конце концов? — спросила она.
Я взяла Кристину за руки.
— Конечно! Поверь мне, я столько раз хотела тебе сказать, и мне действительно жаль, что тебе пришлось узнать об этом вот так.
Боулдер присоединился к нам и обнял свою жену как раз в тот момент, когда Кристина говорила:
— Мое разочарование по поводу того, что ты держала это в секрете, в значительной степени перевешивает мою радость от того, что ты не уедешь в ближайшее время.
Я крепко обняла свою подругу.
— Большое тебе спасибо, Ина, пусть ты будешь осыпана вечными благословениями.
— Я у нее уже есть, — пошутил Боулдер. — Этого должно быть достаточно благословения для одной женщины.
Я широко улыбнулась.
— Итак, когда вы собираетесь сообщить Рейвен хорошие новости?
— О, это твой день, и, конечно, день Арчера, — быстро сказала Кристина. — Безусловно, мы умираем от желания рассказать ей, но мы не хотим отвлекать внимание от вашей свадьбы.
— Ты издеваешься надо мной? Не сдерживайтесь из-за нас, сделайте это сейчас, если хотите.
Кристина и Боулдер обменялись взволнованными взглядами.
— Ты уверена?
Я указала на здание школы.
— Я почти уверена, что Рейвен пошла внутрь с Шелли, чтобы испечь пироги для всех нас. Вы можете воспользоваться офисом, чтобы поговорить с ней наедине, или попросить ее прогуляться с вами в лесу, — сказала я. — С другой стороны, этот последний вариант может быть рискованным, так как Рейвен, вероятно, пригласит всех своих друзей пойти с вами.
Внезапные оглушительные крики заставили нас всех обернуться, чтобы найти источник. У здания школы Магни рычал и яростно пихал Соломона с чистой яростью на лице. Мальчик упал навзничь, приземлившись на траву и оттолкнувшись ногами, не сводя глаз с разъяренного гиганта перед ним.
— Какого хрена?! — воскликнул Боулдер, и мы с Кристиной последовали за ним по пятам, когда он прибежал на место происшествия.
— Правильно, ты, маленькая киска, ползи по земле, как собака, которой ты и являешься, — крикнул Магни Соломону, чьи глаза стали вдвое больше.
Арчер, Марко и Боулдер встали между Соломоном, который все еще карабкался по земле, и Магни, который, казалось, сошел с ума от ярости.
Арчер раскинул руки, словно образуя живой щит, чтобы защитить своего ученика, и не сводил глаз с Магни.
— Что случилось? — спросила я так громко, как только позволял мой хриплый голос.
Арчер бросил на меня предупреждающий взгляд.
— Кайя, держись подальше от этого, ты меня слышишь?
Я не могла представить, чтобы Магни причинил мне боль, но, с другой стороны, я никогда раньше не видела, чтобы он так выходил из себя.
Дети Родины быстро сбились в кучу позади меня и Кристины, и я инстинктивно взяла Викторию под мышку, когда услышала ее плач.
— Что происходит? — спросил Хан, выходя из школы вместе с Перл, Шелли и несколькими детьми позади него. Перл убедилась, что она и дети держатся на расстоянии от Магни, который расхаживал, как голодный лев, перед стеной человеческих мышц, которую Арчер, Марко и Боулдер образовали между ним и Соломоном.
— Что случилось? — повторил Хан.
Обвиняюще указывая на Соломона, Магни выплюнул свои слова:
— Я только что застукал этого ублюдка целующимся с одной из девочек за школьным зданием.
Все взгляды обратились к углу, из которого вышли Магни и Соломон, и, конечно же, испуганная Уиллоу стояла там со слезами, текущими по ее щекам, дрожащими губами и крепко обхватив себя руками.
Магни зарычал на Соломона.
— Что я тебе говорил в первый день в школе? Какую часть «не трогай, бл*ть, девочек» ты не понял?
— Может быть, мы могли бы дать ему шанс объясниться, — предложил Арчер и поднял руки в умиротворяющей манере, которая, к сожалению, никак не успокоила Магни.
— Тут нечего объяснять, я, бл*ть, видел его грязные руки на ее теле и его рот на ее губах. Никто не трогает девочек! — рявкнул Магни.
Хан подошел, встал рядом с Магни и успокаивающе положил руку ему на плечо. Все еще охваченный гневом, Магни отмахнулся от него и сосредоточился на Соломоне, который все еще лежал на земле и выглядел так, словно боялся пошевелить хоть одним мускулом.
Если бы у Магни была шкала гнева, это должно было бы быть десять баллов из десяти. Вены на его шее вздулись, а лицо покраснело от гнева.