— Тебе не нравится Магни?
Я не ответил на этот вопрос, но сказал:
— Он будет отвечать за некоторые тренировки по борьбе.
— Я думал, ты любишь учить драться.
— Знаю, и я все еще буду учить мальчиков Севера. Магни сосредоточится на учениках с Родины.
— Они знают, как сражаться? — спросил Марко, закрыл шкаф и засунул сумку под кровать.
— Конечно, нет.
У Марко вырвался тихий смешок.
— Это будет интересно. Я видел Магни всего один или два раза, но он никогда не производил впечатления терпеливого человека, а обучение класса начинающих бойцов потребует большого терпения.
— Верно, но он настаивает, так что мы позволим ему. Сделай мне одолжение, — сказал я. — Следи за его тренировками и дай мне знать, что ты думаешь, хорошо?
— Конечно. — Его темные кудри были достаточно длинными, чтобы упасть на глаза, и он откинул их назад. Я не дразнил его по поводу его жалкого оправдания щетины.
— Хорошо. У нас есть два часа до прибытия первой группы учеников. А пока я хочу представить тебя всем присутствующим. Особенно Кайе. — Я сделал паузу, и мои следующие слова были горькими на вкус. — Кстати, просто чтобы ты знал: Кайя имеет тот же статус, что и я.
— Что? — удивленно спросил он.
— Я знаю. Я тоже не в восторге от этого, но поскольку это эксперимент, одна сторона границы не может отменить другую. Мы должны договориться обо всем.
— Это вообще возможно? — спросил он
— Нет. Но пока мы договорились об основных вещах, а с остальным разберемся по ходу дела.
Марко кивнул головой и хлопнул в ладоши.
— Что-нибудь еще, что я должен знать, прежде чем мы отправимся туда? — Он указал на дверь.
— Да, я, наверное, должен предупредить тебя, что женщины… — я нахмурил брови и задумался о том, как это выразить. — Дело не в том, что они глупы, просто они видят мир совершенно иначе, чем мы, и некоторые вещи, которые они говорят, звучат невероятно наивно и глупо. Постарайся не смеяться, ладно?
Марко почесал руку и склонил голову набок.
— Приведи мне пример, чтобы я знал, чего ожидать.
— Хорошо, я расскажу тебе худшее, что я слышал до сих пор. — Я выпрямил спину и глубоко вздохнул. — Пол не имеет значения на Родине. Во всяком случае, не так, как здесь. — Я потер лоб, потому что от одной мысли о главном обсуждении, которое у нас было по этому поводу, у меня разболелась голова. — У них есть эта извращенная идея, что дети должны принимать душ всей группой, потому что это демистифицирует различия между ними. Они хотят, чтобы дети чувствовали себя комфортно со своим телом, и они очень обижаются, когда мы называем их сумасшедшими даже за то, что они предложили совместный душ. По их словам, мы сексуализируем детей нездоровым способом.
— Это шутка, верно? — сказал Марко.
— Боюсь, что нет. — Я шумно выдохнул. — Я говорил об этом с некоторыми другими мужчинами, и мы думаем, что это потому, что они выросли такими и никогда не знали, что все может быть по-другому. Это почти похоже на то, что они считают себя гендерно нейтральными, и это чертовски грустно.
— Да, но это не то, над чем я бы смеялся, — отметил Марко.
— Нет, но ты понял идею, верно? Они говорят возмутительные вещи.
— Хорошо. — Он кивнул и посмотрел на дверь. — Идем?
— Угу. — Мы вышли на улицу и направлялись к зданию школы, когда я сделал свое последнее предупреждение. — О, и Марко. Не удивляйся, если они прикоснутся к тебе. Для них это значит не так много, как для нас.
Марко кивнул, но все равно выглядел озадаченным, когда Перл и Кайя пожали ему руки в формальном приветствии.
Для того, кто никогда раньше не встречал женщин, Марко сохранял впечатляющее хладнокровие, когда стоял в окружении целой группы из них. Единственный раз, когда он выглядел взволнованным, это когда Кайя похлопала его по руке. Взгляд Марко метнулся к Магни, прежде чем он сделал шаг назад. «Хороший ход», — подумал я и улыбнулся.
Всего через несколько часов после прибытия Марко прибыла первая группа учеников. Это были пять девочек, и, как и было условлено, мы, мужчины, ждали внутри школы, пока женщины приветствовали их. Судя по выражению лиц других мужчин, я бы сказал, что мы все были немного поражены, когда смотрели в окна.
Первой девочкой, на которую я обратил внимание, была Мила. Я видел ее фотографию и изучал ее предысторию, но то, что я увидел ее лично, потрясло меня. Она была очаровательна и выглядела как ребенок-ангел со своими длинными светлыми волосами, голубыми глазами и милыми чертами лица. А потом, когда Перл подошла поприветствовать ее, застенчивое выражение лица маленькой девочки исчезло, сменившись улыбкой, показавшей ямочки на щеках.