— Да, но ей никто из них не нравится в таком смысле.
— Может быть, ты и права, но я должна согласиться с мужчинами в этом вопросе; из того, что я вижу, Уиллоу уделяет Соло очень много внимания, и она светится рядом с ним.
— Спасибо, — сказал я Кристине, довольный тем, что по крайней мере одна из женщин была достаточно честна, чтобы признать очевидное. — Кайя, тебе это может не нравиться, но это правда. Я даже слышал, как Соло и Хантер вчера спорили об Уиллоу. Соло определенно заинтересован в ней, и Хантеру это не нравится.
На лице Хана была довольная улыбка, но он не принимал участия в нашей дискуссии.
— Я буду наблюдать более внимательно, — сказала Кайя и поерзала на своем сиденье. — Мы здесь почти закончили? Я бы хотела присоединиться к детям на улице.
— Нет, мы еще не закончили, — твердо сказал я. — Нам все еще нужно обсудить вопрос о твоих уроках истории. Я не позволю тебе наполнять головы наших мальчиков ложью об их предках.
— Это не ложь, — парировала Кайя. — Мужчины подавляли женщин на протяжении тысячелетий; это факт.
— Это чушь собачья, как и твое дурацкое правило о совместном использовании.
— Что ты имеешь в виду? Мы всегда учим детей делиться.
— И я говорю тебе, прекрати это! — Я пристально посмотрел на Кайю. — Мы должны учить наших детей, как справляться с реальной жизнью, а в этой стране мы, бл*ть, не делимся всем подряд. — Указывая обвиняюще на нее пальцем, я сказал: — Из-за тебя Шторм вчера имел наглость спросить, может ли он воспользоваться моей комнатой.
— Твоей комнатой?
— Да, он сказал, что ты настаивала на том, чтобы все делились, и он предложил мне свою двухъярусную кровать на ночь, если он сможет занять мою.
Кайя нахмурилась.
— Это не то, что я имела в виду, когда говорила, что дети должны делиться.
— Нет? Тогда как насчет твоего идиотского правила об инклюзивности (прим. включение кого-либо, чего-либо в общую картину. Чаще всего слово «инклюзивный» употребляется, когда идет речь об инклюзивном образовании — это совместное обучение здоровых детей и детей с ограниченными возможностями)? Ты сказала мальчикам включить Найла или нет?
— Я так и сделала. Никто не должен оставаться в стороне. — Кайя вздернула подбородок.
— Действительно? — я посмотрел на остальных. — Эй, Боулдер, вам с Кристиной, кажется, очень весело вместе. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
Боулдер фыркнул и показал мне средний палец.
Я пожал плечами и повернулся к Перл, наклонив голову.
— Перл, ты добрая женщина с Родины; конечно, ты позволишь мне присоединиться к тебе и Хану, когда вы будете тусоваться вместе.
Перл выглядела смущенной, а Хан предупреждающе приподнял бровь.
— Это так не работает! — раздраженно сказала Кайя.
— Хорошо, тогда объясни мне, где правила включения применимы в реальной жизни, потому что я не могу придумать ни одной ситуации, в которой я мог бы ожидать, что люди включат меня только потому, что мне хочется пообщаться с ними. Разве ты не говорила, что детям нужно развивать социальную компетентность?
— Да.
— Зачем? Какой в этом смысл, если они имеют право быть включенными в любую группу, частью которой им хочется быть?
— О чем ты говоришь? — она спросила.
— Я говорю, что разочарование, чувство отверженности и плохие дни — это часть жизни. Это не наша работа — защищать детей от этого. Мы должны научить их, как справиться с этим и как пройти через это.
— Да, но…
— Никаких «но», Кайя. Если мы не научим их стойкости и силе, реальный мир сожрет их, и мы их подведем.
Кайя открыла рот, но у нее не было возможности заговорить, прежде чем громкий крик снаружи заставил нас всех вскочить на ноги. Марко и Шелли присматривали за детьми, и они должны были наслаждаться костром, но сценарий, который встретил нас, когда мы выбежали на улицу, был полным хаосом. Дети кричали, и звук мальчика, воющего от боли, пробрал меня до костей. Бросившись на звук, я обнаружил, что Марко катает Уильяма по земле.
— Что случилось? — крикнул я.
— Он упал в пламя. — Глаза Марко были полны решимости, когда он подхватил Уильяма и побежал к школе. — Воды, — крикнул он, пробегая мимо меня.
Забежав вперед, я включил душ и помог Марко держать плачущего мальчика под холодными струями.
— Нам нужно отвезти его в больницу, — крикнул я Хану, который просунул голову внутрь.
— Просто подержи его пока под водой, — приказал Хан. — Я звоню доктору.
Я вернул свое внимание к Уильяму, гнев пульсировал в моих венах.