Серж заметил, что Настя на большой перемене что-то положила в парту. Когда она вышла из класса, он развязал мешочек, который положила в парту Настя. Он увидел, что мешочек полон гороху. Серж мешочек не завязал, а поставил его так, чтобы горох не высыпался, и к мешочку привязал нитку, а конец её протянул к парте белобрысого Мишки (сам он сидел на первой парте — любую его шалость легко заметить учительнице). Когда начался урок, Мишка потянул за нитку, и весь горох разлетелся по классу.
— Что такое? — воскликнула учительница.
— Это Настя Закревская мешками горох в класс носит! — крикнул Серж.
— Настя, зачем ты горох в класс носишь? — спросила учительница.
— Это я купила, чтобы суп сварить.
— Тебе мама велела купить?
— Я сама. Моя мама живёт в Москве.
— И всегда ты сама покупаешь?
— Нет, раньше дедушка всё покупал, а теперь он лежит больной. Мне надо и купить, и суп сварить, и в аптеку сходить, и за ним присмотреть. А как я после уроков пойду покупать, если мне сразу надо домой бежать — вдруг ему, больному, что-нибудь нужно, — он же и так сколько времени, пока я в школе, один-одинёшенек лежит.
— А больше у тебя никого нет здесь?
— Никого нету.
Разговор с учительницей окончился, но на переменке Настю окружили ребята и забросали вопросами:
— А почему твоя мама живёт не с вами, а в Москве?
— Она там доучивается.
— Как это доучивается?
— Потому что она училась дома, сама, в заочном институте, а теперь на всю осень и на начало зимы поехала сдавать последние экзамены и писать работу. А когда она закончит учёбу, приедет к нам, и мы или будем жить тут, или поедем с мамой туда, куда её пошлют.
— А где твой папа?
— Мой папа умер, когда я ещё совсем маленькая была, и я его не помню.
— А откуда вы приехали сюда?
— Мы приехали из района, там моя мама была учительницей в начальной школе.
— А там было хорошо?
— О, мне туда снова хочется. Там такой лес и такая речка! Мы с мамой так любим лес! А осенью — как лес красив. В поле мокро, пусто, ветер свищет, а в лесу сосны тесно стоят; зелено, тихо, свежо, и лишь ветер в вершинах сосен — ш-ш-ш… А можжевельник — зелёный стоит под каким-нибудь большим деревом. А на крушиновом или на ореховом кусте останется иногда один жёлтый листок, и так на него приятно глядеть. Ого, я люблю те места, где мы жили. Моя мама говорила, что, как только окончит институт, будет просить, чтобы её послали на работу в деревню. Она говорила, что любит деревню потому, что родилась и выросла в ней. Я тоже родилась и жила в деревне.
— А кто был твой папа?
— Мой папа был сельским учителем, а мама была родом из той самой деревни, куда приехал работать мой папа. Мама едва умела читать и писать, а папа её научил всему, и мама поехала на учительские курсы. Так и она стала учительницей. Потом родилась я, а папа мой умер, и мама поступила в заочный институт. Она много училась и книги читала и теперь мне пишет из Москвы, чтобы и я училась и книги читала. А мой дедушка — это папин отец, он родом из этого самого города. Мама в прошлом году долго болела, у неё было воспаление лёгких, она простудилась и весь конец прошлой зимы не работала в школе, а теперь поехала в Москву, а дедушка привёз меня сюда, он любит этот город, а в деревне, он говорит, ему нечем было заняться.
— А чем он тут занимается?
— Он за мной присматривает. Он и суп варит, и печь топит, и на рынок ходит.
— А как он деньги зарабатывает?
— Он старенький. Он получает пенсию. Ой, девочки! Он такой больной, у него воспаление лёгких. Он мне сказал, что один хулиган из нашей школы (он его знает) подстроил так, что дедушка упал в лужу и от этого простудился. Ой, девочки, я теперь встаю очень рано, за два часа до школы. Я готовлю чай и кормлю дедушку, а потом бегу в школу, а на большой переменке в магазин бегу, а из школы тороплюсь скорее домой, чтобы растопить в печи и сварить суп и дедушку покормить. Ой, девочки!
— А кто же это из нашей школы его в воду толкнул?
— Он знает; он, как поправится, придёт в школу и скажет.
— Но кто это?
— Он мне не сказал кто; он говорит, что мне надо учиться, а не заниматься такими делами.
— Пускай он скажет тебе, а ты скажи учительнице.
— Ой, девочки, он не хочет говорить.
— А мы сами скажем учительнице, что в нашей школе есть такой хулиган. И пусть сама учительница спросит у него.
— Пусть он сперва поправится, нельзя его беспокоить, так и доктор сказал.